Костон сказал:

— Мисс Марлоу рассказывала мне о вас. Не могу понять одной вещи, почему англичанин работает на американской военно-морской базе.

Прежде чем ответить, Уайетт посмотрел на Джули, затем оценивающе — на Костона. Тот был невысокого роста, крепкий человек с квадратным лицом, с сединой на висках и проницательными карими глазами. Судя по его акценту, он был англичанином, но его флоридский костюм мог ввести в заблуждение.

— Начнем с того, что я не англичанин, — сказал Уайетт подчеркнуто. — Я из Вест-Индии. Мы тут не все черные, знаете ли. Я родился на Сен-Криттсе, детство провел на Гренаде, а образование получил в Англии. Ну, а что касается американцев, то я работаю не на них, а с ними. Тут есть разница. Я на этой базе вроде как в командировке от местной метеорологической службы.

Костон улыбнулся.

— Теперь понятно.

Уайетт посмотрел на Джули.

— Может, выпьем перед обедом?

— Прекрасная мысль. Что хорошо идет на Сан-Фернандесе?

— Может быть, мистер Уайетт покажет нам, как делается местный напиток — «пунш по-плантаторски», — сказал Костон, весело поблескивая глазами.

— О, да, пожалуйста. Мне всегда хотелось его попробовать в хорошей компании, — попросила Джули.

— Я-то лично считаю, что его достоинства сильно преувеличены, — сказал Уайетт. — Я предпочитаю виски. Но если вы хотите этого пунша, пожалуйста.

Он подозвал официанта и сказал ему несколько слов на распространенном на острове жаргоне, представлявшем собой смесь ломаного французского и местных наречий. Вскоре необходимые ингредиенты для пунша появились на столе.

Костон достал из нагрудного кармана блокнот.

— Я запишу, если вы не возражаете. Может, пригодится.

— Не надо. Есть маленький стишок, который вы легко запомните и никогда не забудете. Послушайте:

— Это, конечно, схема, но близко к истине. Кислое — лимонный сок, сладкое — сироп, крепкое — ром. Лучше всего из Мартиники. Ну и вода со льдом. А пропорции — в стишке.

Уайетт говорил, а руки его механически двигались, отмеряя нужные составные части и смешивая их в большой серебряной чаше, стоявшей посередине стола. Одновременно он смотрел на Джули. Она совсем не изменилась, только сделалась еще более привлекательной. Может, ему так казалось, потому что он давно не видел ее. Он перевел взгляд на Костона. Ему хотелось знать, какое тот имеет отношение к Джули.

— Если вы окажетесь на Мартинике, — сказал он, — там в любом баре вы сами сможете изготовить «пунш по-плантаторски». Там так много рома, что за него даже не берут денег — только за лимон и сироп.

Костон повел носом.