От помрачневшего лица Фалько у меня душа ушла в пятки.

– Звучит… ужасно.

– Да. И выжившие заплатили высокую цену за эту глупость. – Его левая рука сжалась в кулак, и он помотал головой. – До сих пор не получается избавиться от проклятья; оно просочилось в сами стены и фундамент. Пока все не вернется на круги своя, мы не будем пускать студентов в это крыло.

– А меня можно?

Опять это вялое пожатие плечами.

– Тебе больше нравится в подземелье?

– Вовсе нет, – выпалила я.

– Тогда идем. Мы и так задержались, – Фалько повернулся и продолжил свой путь по бесконечному коридору. Его плащ шумно бился о ноги и периодически задевал стены, а звук уверенных шагов отдавался эхом.

Из-за высоких стен и больших окон коридор все больше и больше напоминал мне церковный неф. Пока я разглядывала все вокруг, Фалько достал четки, приставил брелок в виде глаза к замочной скважине и что-то пробормотал. В ушах нарастало давление, потом раздался громкий щелчок, и дверь распахнулась.

Когда мы оказались в следующем коридоре, я оглянулась на дверь, и на ней также заметила замысловатый узор, исчезнувший сразу, как только она закрылась за нами. Экзорцисты явно любят необычные замки.

Я последовала за Фалько.

– Где мы теперь?

Деревянный пол здесь почти не скрипел. В этом коридоре были такие же арочные окна, но все здесь было целым. Тепло, почти уютно. Через каждые несколько метров в стенах были небольшие углубления с мягкими креслами и книжными полками из темного дерева.

– В центральной башне. Здесь располагаются штаб-квартира экзорцистов, библиотека, кабинеты деканов и директора. Прямой доступ в другие части здания запрещен.

– Запрещен? Теперь это моя жизнь? Куда бы я ни пошла, везде будут глаза и уши, а если выйду за линию, меня накажут?

– По крайней мере, ты будешь жива. Это все равно лучший вариант для тебя.

– Как ты думаешь, если я вытащу занозу из его задницы, он почувствует что-нибудь?

– Он и есть заноза в заднице, – пробурчала я, расправляя плечи и следуя за экзорцистом. Мы шли запутанными путями по десяткам коридоров и лестниц. Думаю, Фалько вел меня в обход.

После долгого похода я была полностью дезориентирована, словно акула, которую перевернули вверх брюхом, пока не увидела знакомые часы. Маятник продолжал медленно раскачиваться. Под утренними лучами я заметила большую входную дверь. Точнее, огромную. Заканчивалась она где-то у потолка. Фалько подошел к ней, но в итоге свернул налево, в еще один коридор, в конце которого была распахнута двустворчатая дверь. По запаху свежей выпечки и кофе, а также разговоров и звона посуды, я поняла, что мы подошли к столовой.

В животе сразу заурчало, и я неловко прокашлялась. Фалько вошел внутрь, я следом.