Наконец Фалько остановился. Он был таким высоким, что мой нос почти утыкался ему в грудь.

– Дотронься до четок, – сказал он.

Все внутри сжалось, и я выпятила подбородок.

– Или что? – огрызнулась я.

Экзорцист наклонился так, что мне в нос ударил тяжелый аромат сандалового дерева и ладана.

– Тогда я решу, что веду беседу с демоном, а не с Лиф Янг, вытащу нож и зарежу тебя на месте.

– Дебил, – опять непонятно, кто это произнес – я или Лор.

Прежде чем Фалько начал возмущаться, я выхватила четки и повесила их себе на шею. Это были просто четки, но паника во мне росла все сильнее, особенно когда глаз начал слегка дергаться. Я ожидала жжения, но оно было едва ощутимым. Неприятно, но терпимо.

– Доволен? – спросила я.

– Почти, – фыркнул Фалько, схватившись за четки и притянув меня к себе. – Я не услышал ответа на свой вопрос. С кем ты разговаривала?

Мы смотрели друг на друга, задыхаясь. Его горячее дыхание против моего. Я видела свое отражение в глазах Фалько и была уверена, что он видит свое в моих. Или, может быть, кого-то еще?

– Сама с собой, – выдавила я.

– Правда?

– Да.

– Кто-нибудь говорил тебе, что ты жуткая обманщица? – Фалько вновь дернул четки, притянув к себе так близко, что его губы коснулись моей щеки. – Слушай внимательно, демон. Это мое последнее предупреждение. Если еще хоть раз пискнешь, то мне будет плевать, насколько ценным тебя считает директор Гейл. Одно неверное движение – и я вырву тебя из этого тела, как червяка. Если хочешь выжить, сиди и помалкивай. Понял?

Все внутри меня тревожно затрепетало. Я почувствовала, как Лор хватался за мои внутренности и пробирался наружу. Он дернулся, и на мгновение я ощутила, что поднялась не моя голова, а его. Он уставился на Фалько.

– Понял, – ответил Лор. Он отпустил меня, и его утянуло назад, словно резинкой.

Нахмурившись, Фалько снял четки с моей шеи и молниеносным движением ударил кулаком зеркало позади меня.

От звона стекла я подпрыгнула и обернулась. По стеклу побежали трещины, а несколько осколков упали в раковину. Я разглядывала свое отражение сквозь бесчисленные трещины, словно оно было отражением мой души.

– Это было не обязательно, – пробормотала я, потирая шею.