Он прошёл к окну. Из окна хорошо просматривалась дорога. Та самая, что вела из усадьбы
За спиной скрипнула половица, но прежде чем Сомов успел обернуться, что-то твёрдое и холодное упёрлось ему в спину.
Он замер, поднял руки и хрипло произнёс:
— Я к вам, доктор.
— Дайте свой пистолет, — раздался тихий голос.
Сомов, не оборачиваясь, протянул оружие.
— Проходите, садитесь на кушетку.
Он узнал его.
Нет, не по фотографии из личного дела. На того Николая Штохова этот заросший густой бородой человек в засаленном деревенском тряпье был совершенно не похож. Но он видел его раньше, вживую. Совсем недолго — всего несколько мгновений. Это был тот самый старик, которого они чуть не сбили на повороте при выезде из Бережков, когда приезжали на усадьбу
Можно было попытаться обезоружить убийцу — специальная подготовка позволяла Сомову рассчитывать на успех. Но он не торопился. В уставшем осунувшемся лице бывшего хозяина заброшенной усадьбы не читалось никакой агрессии.
— Что вам надо? — спросил Ладожский невидимка.
— Поговорить.
— Я не нуждаюсь в собеседниках, вы уж меня простите.
— Но я нуждаюсь. Я пришёл один. Хотя, поняв, кто вы и где вас искать, мог заявиться сюда с группой захвата.
— Теперь это уже не имеет никакого значения, — взгляд Николая был спокоен. — И я был бы даже не против. Поэтому-то я вас и не убил сразу, хотя у меня, поверьте, была такая возможность. Так что вам надо?
— Я… — Сомов тщательно подбирал слова. — Знаю, что случилось с вашей семьёй.
— Нет, вы не знаете.
— Я изучил все детали вашей…
— Не все.
— Не все, — согласился Сомов. — Поэтому я здесь. Вы потеряли сына и жену, у меня тоже забрали близкого человека. И его судьба зависит от нашей встречи, как бы она ни закончилась.