– Алька – да. Ленки уже нет. Но туфли её остались.

– Так она что, ушла босиком?

– По всей вероятности.

– Я готова поспорить, что она курит около лифта. Если ты хочешь, чтобы она исчезла, скажи ей, что поэтический вечер в концертном зале отеля «Космос» ещё не кончился. Он продлится часов до пяти утра.

– До пяти утра? – всполошилась Ксения, – поэтический вечер в отеле «Космос»? это который на ВДНХ?

– Конечно! Прикинь, я сама только что узнала об этом вечере.

– А организатор кто?

– Как – кто? Хордаковский! Кому ещё придёт в голову проспонсировать вечер женской поэзии, как ты думаешь? Пастухова мне написала, что он там лично присутствует!

– Твою мать! – завизжала Ксения и сию же минуту оборвала разговор. С тревогой подумав, что она может помчаться на ВДНХ, толком не одевшись, Рита продолжила путь домой. Подходя к подъезду, она увидела, что бок о бок с её машиной стоит зелёное «Ауди», и что снег, ложась на его капот, моментально тает. Мотор ещё не остыл. К подъезду от «Ауди» протянулась цепочка свежих следов, оставленных обувью тридцать шестого размера. Войдя в квартиру, Рита увидела в коридоре маленькие ботиночки. На крючке висела плотная курточка цвета хаки. Из кухни слышался незнакомый приятный голос, который жаловался на снегопад. Голос Арианы поддакивал. Также сняв верхнюю одежду и обувь, Рита прошла на кухню и там увидела подготовку к скромному чаепитию. За столом, напротив Малявки, которая наполняла две кружки свежим заварным чаем, сидела щуплая смугловатая девушка в полицейской форме, с погонами лейтенанта. У неё были косички и миловидное личико с тонким носом и слабовыраженным татарским разрезом глаз. На столе около неё лежал телефон.

– Вы Рита Дроздова? – спросила девушка, поглядев на Риту, остановившуюся в дверях, – рада познакомиться. Я – Эльвира.

– Коллега майора Мельникова, – присовокупила Малявка, поставив заварной чайник и открыв сахарницу, – ты знаешь, я ему всё-таки позвонила и рассказала, как на тебя напали возле подъезда, когда ты назвалась мной. Ну, и, разумеется, про собаку, которая перегрызла горло бандиту. Мельников мне сказал, что он сейчас занят, но у него есть очень талантливая коллега, которая будет рада принять участие …

– Всё понятно, не продолжай, – перебила Рита, выкладывая масло и хлеб на стол, чтобы сделать несколько бутербродов. Она была голодна. Малявка обиженно замолчала. Взгляд Риты не отрывался от лица дамы с косичками. Та резиново улыбалась, не обнаруживая смущения. Её ноги, обтянутые колготками, были длинными и красивыми. Ноготки на руках имели не впечатляющую длину, но хищную остроту.

– Тоже на Петровке работаете? – поинтересовалась Рита, кромсая хлеб на куски.

– Нет, на Маросейке.

Услышав такой ответ, Рита поглядела на Ариану, потом – опять на Эльвиру.

– Вот оно как!

– Да, именно так, – хихикнула гостья, – я – младший оперуполномоченный. Или, если угодно, младший инспектор. Моя фамилия – Батуханова. Удостоверение предъявить?

– Да не утруждайся, у тебя всё на лице написано. И фамилия говорит сама за себя. Но разве оперативники уже стали вас называть коллегами?

– Госпожа Дроздова! Люди, которые делают одно дело – это коллеги. Ваш Михаил Борисович вам ещё ни разу не говорил, что и уголовный розыск, и ФСБ, и налоговая полиция сейчас делают одно дело, суки такие – дербанят его компанию?

– Михаил Борисович? Это кто?