Когда шаги за дверью затихли, Троянская и Абрамова встали с пола и осмотрели спортзал. Точнее – ощупали, потому что было уже темно. Выключатель света располагался снаружи, а дверь была заперта. Что до Арианы, то она твёрдо решила не двигаться и хранить молчание. С ней, по её мнению, обошлись крайне безобразно. Это её задело и возмутило.

– Я думаю, пора сваливать, – заявила Аля, испачкав кровью какую-то небольшую гирю при безуспешной попытке её поднять хотя бы на сантиметр, – здесь больше нечего делать!

– А я считаю, что ещё рано нам уходить, – задумчиво хлюпнула кровью Ленка, трогая тренажёр, – мне кажется, за всем этим стоит некая интрига. Надо её раскрыть. И собрать улики.

– Вы просто две ненормальные, обожравшиеся грибов! – не выдержала Малявка, размазав кровь по лицу, – две курицы! Две овцы! Интригу они почуяли! Да я знаю просто наверняка, что Ритка сегодня утром, после моего разговора с нею в такси, вам всё написала об этой самой интриге, чтоб вы не смели меня никуда тащить! Иначе бы вы не встали на мою сторону, когда я напала на этих грязных подонков! Вы бы решили, что я тронулась умом! Писала вам Ритка? Или я ошибаюсь?

– Да она чушь какую-то написала, – пробормотала Аля, дёргая штангу, которая и не думала отрываться от пола. Ленка прибавила:

– Ритка мне постоянно чего-то пишет! Я не обязана всё читать.

– Поэтому ты и сдохнешь сегодня ночью, – не удержалась Малявка от свинской выходки, трогая кончиком языка передние зубы. Пятый или шестой маленько качался. Совсем чуть-чуть. Он должен был снова укорениться. Немножечко успокоившись, Ариана коротко рассказала девочкам о проклятье, связанном с её именем, и о том, какую роль во всём этом деле сыграли Рита, Туман, Эльвира и Жанна. Девочки возмутились. Троянская предложила разбить окошки спортзала, а Алевтина – штангой вышибить дверь.

– Что это нам даст? – махнула рукой Малявка, – ведь на окошках – решётки, за дверью – Хорс. Надо нам подумать, как всех тут перехитрить!

– Хитри не хитри, а если мы угодили в лапы твоих врагов – живыми не будем, – вздохнула Аля, – скоро они начнут тебя подвергать чудовищным пыткам, чтобы узнать твой секрет. Тебе так и не пришло на ум, какой именно секрет они хотят выведать?

– Нет, не знаю! Это имеет какое-то отношение к моей детской мечте об археологии. Но ведь я не сделалась археологом! Никогда не участвовала в раскопках! Я – архивист.

Ленка заметалась из угла в угол.

– Это всё крайне странно, – произнесла она, стуча каблучками, – но для меня, как и для Цветаевой, крайность – это не только конец познанного мира, но и начало непознанного. А ещё для меня, как и для неё, нет такой стены: живой – мёртвый, был – есть. Алечка Абрамова! Ты опять была неправа.

– Очень хорошо, – отозвалась Аля, сидя на тренажёре, – теперь заткнись и дай мне подумать. Кроме меня, этим заниматься здесь не способен никто.

Но Ленка не успокоилась. Продолжала: