Жалко, что оружия у меня с собой — никакого, даже перочинного ножа. Сейчас пойду в этот кинотеатр, оторву тамошнему «чебурашке» голову, а когда на меня наедут, заору «Витюха! На помощь!» Неужели не бросится на защиту?

— Ты с внуками приехал повидаться, а я тут… — спохватывается, все еще всхлипывая, Юлька. — Они мультик смотрят. Сейчас я их позову.

— Не нужно. Я прямо сию минуту пойду в этот… храм, поищу Витьку.

— Я уже ходила, — отстраняется от меня невестка. — В холле его нет, а в большой зал пускают, только если в малом посмотришь фильм про этих гномиков. А. у меня дети без присмотра, я от них еле вырвалась.

От них — это от тех, в кинотеатре. Юлька нервничает, и мне приходится напрягаться, чтобы понимать ее. Ну, выплакалась? Кажется, можно уходить.

Только теперь я замечаю, что на невестке — новая, совсем не домашняя кофточка, которая ей очень идет, и нежнейшей материи длинная юбка, сквозь которую, однако же, вполне отчетливо просвечивают округлые колени. Это она, значит, Витюху ждет. Все-таки ждет…

Ну, я его и в самом деле отшлепаю. Заставлять плакать такую женщину…

— Не волнуйся. Скоро я его приведу. А ты… Приготовь нам пока что-нибудь перекусить. Вряд ли их там, в храме, кормят так же вкусно, как это делаешь ты.

— Уже приготовила. Мясное суфле и рассольник. Витя очень рассольник любит.

Это я знаю. У меня научился.

— Ну, я побежал.

Жаль, с внуками не поиграл. Но еще успею. Вот только Витюху приведу…

Возле «Салюта» происходит час-то непонятное: двое милиционеров в летней форме — светлые брюки и рубашка с короткими рукавами, — с рациями и при дубинках, спорят о чем-то с целой толпой молодых и не очень женщин, на голове у каждой — венок из полевых цветов. Женщины окружили блюстителей порядка так плотно, что те уже встали спиной к спине и выставили перед собой дубинки, держа их горизонтально, в надежде сохранить хоть какую-то дистанцию между собой и явно чем-то взбудораженными женщинами.

Ага, милиционеров явно оттесняют от входа в кинотеатр. А они пытаются вернуться к настежь распахнутым стеклянным створкам.

— Мужчина, не ходите туда! — кричит мне один из них, привставая на цыпочки и вытягивая тонкую петушиную шею. — Они не выпустят вас!

— Я хочу сына забрать, — объясняю я.

Две девицы, лет по восемнадцати, отделившись от толпы, окружающей милиционеров, подхватывают меня под руки.

— Не слушайте их! У нас так интересно! Идемте, мы найдем вашего сына!

— Не ходите! — еще раз кричит милиционер уже сорванным голосом, но высокая блондинка, воспользовавшись моментом, проскальзывает снизу под его дубинку и, обхватив опешившего паренька за шею, начинает жадно целовать явно уступающего ей в росте блюстителя.

Интересно… А эти прыщавки, что держат меня под руки, тоже поцелуями начнут ублажать, если я воспротивлюсь? Но пока все идет по плану. Правда, «чебурашка» нас не встречает. Наверное, он тоже в большом зале.