– Не скажи… А людям только дай языки почесать! Все припомнят! И наш с тобой разговор вчерашний, утренний, посреди улицы, припомнили. И в церковь ты не ходишь, и над Афонькой смеешься, и дьяконом быть не желаешь, а все потому, что оборотню в церкви плохо, действует на него святые иконы и крестное знамение. В кабаке говорил, что оборотень чеснока боится?
– Говорил…
– И что ты сам его боишься, говорил?
– Да я ж не в том смысле! – Нечай снова качнул головой и рассмеялся, – Афонька чеснок трескал и на весь трактир им вонял!
– А поди теперь, объясни, в каком ты смысле это говорил. Каждое слово твое перетирать станут, все против тебя повернут. Да еще и от себя добавят. И как ты в лес по ночам ходишь, и как кровь у младенцев сосешь, и как детей на болото заманиваешь. Кто детям про охоту на оборотня рассказал?
Нечай опустил голову:
– Ну и рассказал…
– А они ее уже успели по всему Рядку разнести.
– Да Мишата, все это такая ерунда… Поболтают и перестанут.
К обеду вернулась Полева, и по дороге изловила сыновей, которые есть теперь не хотели, а хотели играть с ребятами.
– А нам на улице все завидуют! – гордо рассказывал Гришка бабушке, – что мы грамоте учимся.
– Правильно завидуют, – кивала мама, – вы только учитесь как следует, дядю слушайтесь.
Она тоже гордилась – и Нечаем, и тем, что внуки ее станут грамотными. А Нечай подумал, что смысла в этом нет никакого: он не видел ничего хорошего в переезде в город, где грамота могла бы пригодиться и действительно обеспечить кусок хлеба, да еще и без большого труда. Жизнь в городе была куда скудней, чем в вотчине Тучи Ярославича. Другое дело – арифметика. Вот что точно всегда понадобится в Рядке. Как-то арифметику он из виду упустил.
– Мы бабу им показывали, как пишется, – вставил Митяй.
– Федька-пес так на нас разозлился, что тятьке пошел жаловаться, – продолжил Гришка.
– На что ж жаловаться? – не поняла мама.
– На нас… А Ивашка Косой над нами смеялся, но мы ему наподдали как следует, – Гришка хохотнул и добавил разъяснение, – чтоб не смеялся!
Мишата сдвинул на это брови:
– Зачем с соседями ссоритесь? А?
– А что он смеется? – Гришка скуксился и посмотрел исподлобья – отца он побаивался.