—  Так это наши «манящие», —  на этом слове уже громила усмехнулся, —  и собрались по его поручению?

—  Ясень пень, а ты чо думал?

—  Да спрашивал у них. Отмахнулись, как всегда, мол, на разведку первого круга внешнего периметра.

—  Я понимаю, что они не вышли ни силой, ни умом, но хоть бы подумали: зачем на самый ближний к базе круг ещё пять перворанговых защитников, когда там караулит несколько рангов пятых!

—  Если ты не знал, то наш «любимый», —  передразнил своего собеседника здоровяк, —  капитан Кулус в дозоре эти две недели.

—  А, ну, раз самый жестокий тиран среди всех капитанов отрядов там, то логично подумать, что те крабики могли быть ему тупо прислугой. Гыг.

—  Ну вот.

—  Однако я всё равно пообщался с остальными, теми, кто более-менее суёт свой нос в чужие дела, и узнал, что они всё же пошли на разведку и оказали возможную помощь псинкам.

—  Но кто может дать им отпор в среде, где они изначально имеют огромное преимущество?

—  Вот это сейчас и тревожит нашего Повелителя…

***немногим ранее***

…

—  Я говорю про полное и доскональное исследование их тел, а не про то, что мы делали. Наше «изучение» похоже на игру в песочнице, ведь у нас не было никаких инструментов. Кстати, химический состав их яда мне тоже интересен. Причём довольно сильно. Надо бы взять образцы. А зачем медлить? Прямо сейчас это и сделаю, —  с этими словами император Вавилона вышел из-за стола, его тарелка оказалась пуста, и отправился в сторону шатра-лаборатории.

—  Господин, я с вами! Я должен обеспечивать вашу безопасность в этом довольно небезопасном месте, —  вслед за учёным отправился Виктор, его тарелка, как и у императора Вавилона, оказалась опустошена.

—  Ну вот, ушли, —  сказал епископ.

—  Ну так, мы же уже все доели. Зачем зря сотрясать воздух, если можно заняться делом? Тем более, если это дело —  исследования, —  с этими словами Арчибальд встал из-за стола и отправился в сторону своей палатки. Эвелин пошла за ним.

—  Ну вот. Теперь я один… —  печально произнёс Сицилл, однако почти сразу же заметил странное движение на периферии.

В следующую секунду лишь одни инстинкты позволили ему не лишиться жизни. Ведь именно опираясь на них, епископ возвёл барьер света и защитился от мощной атаки клешни необычного чудовища.

Однако это были не все странности, произошедшие за эти несколько секунд. После того как барьер отразил атаку врага, он стал увеличиваться, отчего излучаемый жар и свет тоже росли. Вот только доставалось не только монстру, но и Сициллу, руку которого уже ощутимо обжигало.