В «Рокс» была мастерская практически со всем необходимым оборудованием для работ по дереву и металлу. «То, что я хочу заказать, — это изготовление моделей миниатюрных комнат, так что из инструментов вам понадобятся самые маленькие и тонкие», — ответила Ли[296].
Ли задумала создать серию диорам, изображающих сцены смерти, сделав их умышленно неоднозначными, чтобы студентам пришлось наблюдать и задумываться. Она понимала: диорамы должны быть максимально реалистичными, иначе полицейские решат, что их просят поиграть в куклы. Она заранее решила, что будет работать в знакомом масштабе — один дюйм к одному футу, те же пропорции, что она использовала для моделей Чикагского симфонического оркестра и квартета «Флонзале». «Работать» в диорамах Ли будут следователи ростом около 15 сантиметров.
Первая диорама, которую изготовила Ли, была основана на деле, расследованном Магратом. Мужчина был найден повешенным при подозрительных обстоятельствах. Покойный был отвратительным манипулятором, который нередко принуждал жену исполнять его капризы, угрожая в противном случае покончить с собой. «Он отправлялся в подвал, взяв с собой веревку, перекидывал ее через трубу под потолком, закреплял один конец, а на другом делал петлю, — рассказывала Ли Морицу. — После этого вставал на удобную коробку, ведро или ящик, накинув петлю на шею, и ждал, пока его уговорят спуститься»[297]. Однажды его подставка сломалась, что и привело к удушению — совершенно случайно.
Чтобы не раскрыть личность погибшего мужчины, Ли решила перенести место трагедии в типичный для Новой Англии амбар. Для его создания она попросила Мошера использовать старые доски от амбара, который стоял на территории «Рокс» еще в то время, когда Глесснеры только приобретали усадьбу. Мошер аккуратно отпилил старую выгоревшую древесину и сделал несколько дощечек толщиной в одну двенадцатую дюйма. Затем дощечки распилили на отрезки шириной по полдюйма и склеили, чтобы создать модель из старинных досок размером два на шесть дюймов.
Амбар Мошера получился высотой двадцать семь дюймов от фундамента до флюгера и около двух футов шириной. Ли заполнила его соломой и различными фермерскими инструментами, в том числе серпом, сделанным из ножа для устриц. Из заднего окна открывается вид на Уайт-Маунтинс с ближайшей железнодорожной станции. Над воротами висит подкова концами вниз, словно к неудаче. Осиное гнездо в дюйм высотой, так хорошо замаскированное, что его легко не заметить, прикреплено под стрехой.
Внутри амбара висит безжизненное тело Эбена Уоллеса (имя, которое Ли дала крошечному покойнику), хрупкий деревянный ящик валяется под его ногами сломанный.
Работа над диорамой началась в период Второй мировой войны. Многие материалы были в дефиците, начиная со стали и других металлов, некоторых пород дерева и даже оборудования, необходимого для изготовления диорамы. Прежде чем Мошер смог сделать крошечные детали, ему нужно было создать и крошечные инструменты — маленькие долота и стамески, чтобы работать с деревом. Ли пыталась купить ювелирный токарный станок за 13 долларов 95 центов у компании Sears Roebuck and Co. в Вермонте[298], но ей сообщили, что электродвигатели во время войны распределяются по квоте и она должна получить разрешение от комитета военно-промышленного производства. Ли заполнила заявление на приобретение станка. В строке, где следовало указать цель его использования, Ли написала: «Диорамы (миниатюрные модели) для научных исследований и обучения»[299]. Потребовалось два месяца, но Ли достала токарный станок. Куда меньше ей повезло в попытке получить право на покупку пилы и двигателя, которые также были нужны Мошеру[300].
Война осложняла жизнь во всем. Приобретать необходимые детали было непросто. Даже когда она запрашивала материалы у International Harvester, тот факт, что она была дочерью любимого сооснователя компании, не давал ей преимуществ. Когда Ли потребовалось заменить выхлопную трубу грузовика производства International Harvester, работавшего в «Рокс», ей отказались прислать новую деталь, пока она не вернет старую[301]. Это не устраивало Ли, ведь в таком случае грузовик не будет работать несколько дней в ожидании новой выхлопной трубы. «Сейчас самый сенокос, и нам будет крайне неудобно даже на три-четыре дня остаться без грузовой машины», — писала она в компанию, большой долей акций которой по-прежнему владела[302]. Бесполезно: ничто не могло преодолеть правительственные ограничения.
Листовой металл, гвозди и шурупы, петли и проволока — в дефиците были все металлические изделия. Если гайка и находилась, она могла быть не того размера или цвета. Поскольку гвоздиков того размера, который требовался для диорам, не было в продаже, Мошеру пришлось изготовить собственные. Даже половина катушки проволоки оказывалась драгоценной находкой для проекта Ли. Зимой 1944 года друг из Кембриджа прислал ей моток металлической нити: «Я получила вашу посылку с проволокой и крайне признательна за ваш щедрый и дельный подарок, — написала Ли. — Вы даже не можете вообразить, насколько он ценен для моей работы над моделями «Этюдов» для кафедры судебной медицины в Гарвардской медицинской школе, потому что проволока очень нужна и, как вам известно, невероятно редка»[303].
Медные петли в одну четверть дюйма, на которые вешали миниатюрные двери, и скобы необходимых пропорций были совершенно недоступны[304]. Ли обыскала все магазины строительных товаров и всех поставщиков, но ничего не нашла. Лучшие петли, что ей удалось найти, были размером в полдюйма, и каждую пришлось отдельно шлифовать, уменьшая до необходимого размера, соответствующего реальным трехдюймовым петлям.
Одной из сцен, которую хотела воссоздать Ли, была автомобильная авария с мертвой женщиной-водителем за рулем. Зрителю было неизвестно, что женщину до смерти избил ее муж, а аварию подстроил, чтобы скрыть преступление. Задачей студента будет определить, погибла ли женщина из-за столкновения или уже была мертва на момент происшествия.
Сталь и резину поставляли с ограничениями, и Ли не удавалось найти реалистичный автомобиль нужного масштаба. Производство игрушечных машин во время Второй мировой войны приостановили, некоторые компании разорились. Приложив немалые усилия, Ли смогла найти одну машину, красный двухместный автомобиль в масштабе 1 к 12, но отказалась воссоздавать реалистичную аварию с такой драгоценной игрушкой.
В следующий раз Ли понадобились прозрачные панели для 13 окон из люцита толщиной в одну восьмую дюйма. Она сказала своему поставщику в Бостоне, что купит кусок пластика требуемой толщины любого размера. «Люцит — один из приоритетных товаров, и его нельзя приобрести», — ответил поставщик[305]. Все, что было у компании, — это кусок люцита толщиной четверть дюйма и шириной четырнадцать дюймов, от которого отказались военные моряки, потому что он слишком легко царапался. «Я буду очень рада приобрести его, — поспешила написать Ли, одновременно заказывая паркетные гвозди. — Благодарю, что достали для меня эти драгоценные вещи»[306].
Для некоторых моделей Ли пришлось использовать стекло, вынутое из рам для картин. Лишь после окончания войны она смогла приобрести тонкие пластиковые панели для окон.
Ли не прекращала попыток сделать диорамы как можно более правдоподобными. Для бутылок виски она приобрела у корпорации National Distillers Products этикетки брендов Town Tavern и Crab Orchard и изготовила их миниатюрные копии[307]. Она наняла художника, чтобы тот раскрасил задники моделей, и еще одного, который написал маслом картину размером один на два дюйма, изображавшую коттедж в «Рокс», — ее повесили над камином в гостиной одного из миниатюрных домов.
Для сцены на кухне Ли приобрела реалистичную модель ручного миксера. Это была сделанная из золота крошечная подвеска на браслет, и Фрэнсис покрасила ее серым, чтобы миксер казался стальным. Ювелирное украшение, использованное для интерьера мини-кухни, пожалуй, стоило больше, чем зарабатывал в то время за день обычный рабочий.
В отличие от красивых диорам элегантных комнат, которые ради развлечения создавала подруга и соседка Ли по Прейри-авеню Нарцисса Ниблэк Торн, модели Фрэнсис должны были выглядеть реалистично — обжитыми, неубранными. Она выбирала для своих сцен жизнь небогатых людей, далеких от ее собственного круга. Диорамы показывали проституток, заключенных, бедняков и маргиналов. Оказалось непросто найти мебель и другие предметы обстановки для воссоздания таких скромных бытовых условий. Ли написала производителю миниатюрной мебели в Данстэйбл: «Я никогда не видела ни более точных, ни более изящных реплик, чем ваши, даже у миссис Торн», — но всё же его работы были слишком хороши для ее целей[308]. «Я не изображаю изысканные предметы, я пытаюсь показать типичную обстановку домов низшего среднего класса, квартир и хижин бедняков, — написала она мастеру. — В основном это мебель того неопределенного рода, которую можно купить только в магазине подержанных товаров».
Многие предметы мебели Мошер сделал вручную: миниатюрные гардеробы, прикроватные столики, стулья. Чтобы добиться максимально реалистичных результатов, Ли попросила профессора лесоводства из Йельского университета составить список пород дерева с достаточно тонкими волокнами, чтобы оно выглядело убедительно в масштабе один к двенадцати.
Реалистичные фигурки людей для сцен смерти также не продавались. Все куклы, представленные в каталогах товаров для кукольных домов, были закреплены, чтобы стоять вертикально. Это совсем не подходило под задачи Ли, так что она изготовила своих кукол сама. Она использовала головы, которые остались от миниатюр, сделанных десятилетия назад, прикрепив парики или нарисовав волосы. Торсы и конечности были набиты древесными опилками, ватой, песком или свинцовой дробью, чтобы придать телам подходящую массу и внешний вид. Чтобы закрепить тело в определенной позе и изобразить трупное окоченение, использовалась жесткая проволока. Ли тщательно раскрасила фарфоровую кожу человечков, изображая трупные пятна, отравление угарным газом, разложение и признаки насилия.
Создание нарядов для кукол оказалось изнурительной задачей. «Сложнее всего было подобрать текстуру используемого материала. Пожалуй, тяжелее всего скопировать ткань мужских костюмов, — рассказывала Ли. — Материал должен отвечать многим требованиям: быть тонким и мягким, но не прозрачным, он должен хорошо драпироваться, но не должен легко разворачиваться, ткань должна быть влагостойкой, а ее узор и цвет, разумеется, должны быть реалистичными, и хотя всё это иногда сочетается в одном материале, текстура все равно может оказаться непропорциональной»[309].