Возглавлял группу оперативников Свендсен. Лунд и Майер вошли в дом, слушая на ходу его отчет.

— Хартманн получил дом в наследство от жены. Похоже, они начали вкладывать в него деньги, но, когда она умерла, реконструкция остановилась.

В кухне было грязно, дорогая и новая на вид плита была заставлена немытой посудой. Свет в это помещение попадал только через раскрытую дверь, и криминалисты уже успели установить пару прожекторов. Лунд посмотрела на окна: все они были затянуты — простынями, одеялами, скатертями.

— В те выходные, когда пропала Нанна, двое соседей видели возле дома черную машину. То есть он был здесь.

В гостиной двое сотрудников в белых костюмах отмечали представляющие интерес детали, делали снимки.

— По описанию машина похожа на черный «форд» штаба Хартманна, в котором нашли Нанну.

Окна гостиной были заложены матрасами.

— Его кто-нибудь видел? — спросил Майер.

— Нет. Но мы нашли свежие отпечатки. Это его пальчики. И вот еще что.

Криминалист продемонстрировал им пакет для вещдоков, в котором лежала вечерняя газета от тридцать первого октября.

— Ею было заклеено выбитое окно.

Лунд посмотрела на одно из высоких узких окон с солнечной стороны коттеджа. Стекло в верхней его части было разбито, на осколках, усыпавших светлый деревянный пол, она различила засохшую кровь.

В гостиную вошел Брикс.

— Хартманн искал уединенное место, — сказал он. — И нашел его. Ключа при нем не было, поэтому он выбил окно, чтобы попасть внутрь.

Лунд взяла с дивана подушку, понюхала ее. В доме витал какой-то слабый, остаточный запах. В мягкой подушке он ощущался отчетливее.

— Потом он занавесил окна, чтобы никто не увидел, что тут происходит, — добавил Брикс.

Свендсен махнул в сторону кухни:

— В прачечной бетонный пол. Там он держал связанную девушку, судя по следам крови.

Она прошла в следующую комнату. Двуспальная кровать, смятые простыни и опять кровь, но немного.

— Что нашли здесь? — спросила она.