Эмили с беспокойством покосилась на него, подумав, не лучше ли вообще забыть эту идею с ужином. Но миссис Колберт потерла руки и сказала:
– Завтра было бы замечательно! По средам у нас жаркое.
– Эм-м, хорошо, – ответила Эмили. – Завтра я, наверное, смогу. Спасибо.
– Вот и славно! – Миссис Колберт одарила ее натянутой улыбкой. – Не забудь захватить с собой свой аппетит.
С этими словами она удалилась на кухню. Эмили вжалась в диван и закрыла лицо руками.
– Просто убей меня, – прошептала она.
Айзек дотронулся до ее руки.
– Все обошлось. Она не знает, что мы были наверху.
Эмили бросила взгляд через арку в кухню и увидела, что мама Айзека стоит у раковины и моет оставшуюся от завтрака посуду. Но в то время, когда руки миссис Колберт продолжали с маниакальной тщательностью оттирать тарелки, ее черные глаза были прикованы к Эмили и Айзеку. Ее щеки пылали, губы кривились, вены на шее раздулись от гнева.
Эмили вздрогнула, не на шутку испугавшись. Миссис Колберт поймала ее взгляд, но на лице ее не дрогнул ни один мускул. Она не мигая в упор уставилась на Эмили, как будто точно знала, чем они занимались с Айзеком. И, похоже, миссис Колберт винила в этом Эмили – и только Эмили.
9. Сюрприз! Он все еще здесь…
Когда солнце зашло за горизонт, погрузив Роузвуд в кромешную тьму, Спенсер стояла у окна своей спальни и смотрела, как последние оставшиеся полицейские автомобили и автофургоны прессы покидают ее улицу. Не найдя ничего в лесу, копы резко прекратили поиски тела Йена. Большинство жителей поверили в новую версию о том, что девушки выдумали всю историю с якобы увиденным в лесу трупом Йена, что и позволило преступнику скрыться из Роузвуда.
Какой-то бред! Спенсер не могла поверить, что полицейские не нашли в лесу никаких улик. Хоть что-то там должно было остаться! Следы. Древесная кора, содранная ногтями…
Ее стационарный компьютер, стоявший в другом конце комнаты, издал сердитое гудение. Спенсер оторвалась от окна, поискала глазами компакт-диск, на который они с Эндрю вчера сбросили всю информацию с компьютера ее отца. Диск оказался на том же месте, куда она положила его вчера после завершения загрузки, – в бумажном конверте, на ее старинном бюваре от Тиффани. Спенсер еще не просматривала файлы, но лучшего времени, чем сейчас, могло и не представиться. Она подошла к столу и вставила диск в дисковод.
Внезапно компьютер издал громкий пукающий звук, и все иконки на экране монитора превратились в вопросительные знаки. Спенсер пощелкала мышкой по одному из них, но ничего не открылось. Потом экран сделался черным. Она попыталась перегрузить компьютер, но он просто отказался включаться.
– Вот дерьмо, – прошипела Спенсер, вытаскивая диск.
Спенсер не волновалась за информацию, поскольку делала резервные копии всего – старых документов, картинок, видео, своего дневника, который она вела еще до исчезновения Эли, но без работающего компьютера она не могла просмотреть файлы своего отца.
Внизу хлопнула дверь. Раздался приглушенный голос отца, потом вступила мать. Спенсер вскинула глаза, в животе у нее заныло. После возвращения с похорон бабушки она еще толком не разговаривала с родителями. Бросив последний взгляд на компьютер, она отправилась вниз.
На кухне пахло печеным сыром бри, который ее родители покупали в отделе французских деликатесов, оба домашних лабрадора, Беатрис и Руфус, валялись на большом круглом коврике в уголке для завтрака. Мелисса, старшая сестра Спенсер, тоже была здесь, она металась по кухне, складывая в большой бумажный пакет разбросанные повсюду книги и журналы по дизайну. Мать Спенсер рылась в ящике стола, где хранились все телефонные книги и номера разных людей, помогавших по дому, – ландшафтных дизайнеров, электриков и службы по уходу за подъездной дорожкой. Мистер Хастингс возбужденно ходил из кухни в столовую и обратно, прижав к уху мобильный телефон.
– У меня в компьютере вирус, – сказала Спенсер.