Но поделать я совершенно ничего не могла, оставалось только надеяться, что ничего страшного меня там, в Покрове, не ожидает. Оглянувшись по сторонам (никто не наблюдает?), я достала мешочек с костями и аккуратно вывалила его содержимое на стойку, за которой я пила кофе.
Выпали очень интересные цифры: 17 + 6 + 30. Вернее, не сами цифры были интересными, а то, о чем они мне говорили. А говорили они об упорстве, которое может сдвинуть такие горы, о которых вера не смеет и мечтать, но для этого должно быть еще одно непременное условие – большая уверенность в себе.
«Да уж! – покачала я головой, в недоумении глядя на выпавшие цифры. – Если бы все было так просто в этой жизни!» Упорства мне всегда было не занимать, а вот веры в свои силы нередко как раз и не хватало.
Несмотря на напряжение последних дней, в самолете я даже немного вздремнула, а когда проснулась, то мы уже шли на посадку.
«Так, Татьяна Александровна, – сказала я себе, – готовься к бою. Чувствую, что спать сегодня ночью тебе не придется».
И, как всегда, я оказалась права. Последующие события начали развиваться с такой скоростью, что мне было не только не до сна, но даже не до кофе.
Глава 28
Дозвон я сделала Андрею сразу же, как только вышла из аэропорта и подошла к своей машине, что все это время стояла на платной парковке. Ответил он сразу и громко зашипел в трубку:
– Греби к дому Старыгина. А еще лучше – к кафешке, что рядом с домом.
– К «Дольче Вита»? – уточнила я.
– Угу, – подтвердил Андрюха и добавил: – Только мухой давай!
– Уже лечу, – бодро ответила я, заводя двигатель.
Примерно минут через двадцать – двадцать пять мы с Мельниковым встретились. Но не в кафе, а рядом с ним.
– Тут такое дело, – почесал Андрей затылок. – Я, кажется, знаю, где держат Вику.
– Кажется или знаешь? – затаила я дыхание в ожидании ответа.
– Сегодня утром я, как обычно, отправился плестись в хвосте у Старыгина. Машину я, ясное дело, сменил. У друга одного взял на время. Ну, сегодня Старыгин вышел из дома раньше, чем вчера, в восемь часов, и в руках у него был большой пакет. Я в бинокль рассмотрел только, что там какие-то тряпки или вещи. Он сунул пакет в салон на заднее сиденье и поехал в Тарасов. Причем в покровские магазины не заехал. Ни в один. В Тарасове он подъехал к магазинчику, который рядом с твоим домом, и остановился. Я опять посмотрел в бинокль, а он сидит и с кем-то по телефону говорит.
– Андрюха, да не тяни ты, – простонала я. – Давай о главном!
– Так я о главном и говорю, – покосился на меня Мельников. – Чего ты такая нетерпеливая-то! Потом Старыгин вышел и пошел в магазин. Минут через десять он вышел с большим пакетом продуктов. Опять сел в машину и безвылазно сидел там еще минут пятнадцать-двадцать. И тут к магазину подъехала, как ты думаешь, что?
– Я тебе сейчас как тресну, Мельников, – пообещала я ему, но он только засмеялся.
– А подъехала к магазину та самая старенькая «барбухайка», которую ты мне описывала. С синими тонировками и первой двоечкой в номере! – торжественно объявил мне Андрей.