– Я видела рисунок. Мне было, пожалуй, лет пять. Ты часто навещал меня, – вспомнила я.

– Всегда, когда ты нуждалась во мне, я старался быть рядом. И не важно, сколько тебе при этом было лет.

Представление об этом успокаивало. Как если бы Седрик был моим ангелом-хранителем.

– Хотя больше всего мне нравилось быть с тобой тогда, когда мы были примерно одного и того же возраста.

Он поцеловал меня в кончик носа и лукаво улыбнулся. Я тихо вздохнула, проводя теперь уже всей ладонью по его груди, плечам и рукам. Взгляд Седрика потемнел.

– Как вы узнали, что я исчезла?

– Когда шторм утих, я приехал к тебе. В твоей комнате никого не было. Только Книга Душ валялась на полу. Я сообщил твоей бабушке, и мы отправились за нитью времени, которая все еще светилась. Рафик почувствовал скопление охотников и вовремя оказался рядом.

– Вы видели Селину?

– Нет. Должно быть, она скрылась раньше, чем мы появились. – Он погладил меня по щеке. Потом склонил голову и поцеловал меня. – Никогда больше не пугай меня так.

– Постараюсь. – Я нежно поцеловала его в ответ.

– Еще никогда Лазарю не удавалось так близко подобраться к тебе. – Его губы вздрагивали, когда он перевернулся так, что я оказалась внизу, а он – на мне. Наш поцелуй стал более глубоким. – Я чуть не потерял тебя.

Его рука обрисовала контуры моего тела, пока я мысленно проклинала чересчур целомудренную ночную рубашку, которая была на мне. Кто вообще меня переодел? Я погладила спину Седрика. Очень медленно и осторожно. Ощущения близости были такими приятными и знакомыми, что мне хотелось запомнить Седрика до мельчайших деталей, прежде чем я потеряю его.

– Этого не будет.

Как бы мне хотелось просто остаться здесь. В этом времени, в этой постели. Конечно, это было невозможно.

– Мне нравится целовать тебя, – шепнул он. – Мне всегда будет мало.

Я осторожно просунула руки за пояс его брюк. Совсем чуть-чуть. Седрик хрипло застонал мне прямо в рот, и я всем телом задрожала от предвкушения. И тогда остались только губы, руки, поцелуи, ласки и прикосновения. Седрик помог мне сесть и стянул с меня ночную рубашку. Его пальцы очертили мои плечи, скользнули по груди и опустились на талию. Медленно и почти благоговейно. Бледная кожа Седрика была гладкой и твердой словно мрамор. Мышцы на его руках напряглись, и я осыпала их поцелуями, не забыв коснуться губами его груди. Поцелуи становились все более глубокими и чувственными. Наши ноги переплелись, и я прижалась к Седрику. Он укрывал меня своим телом. В сумеречном свете я ясно читала по его лицу, что он чувствовал в этот момент. То же, что и я. Наконец-то. Мое тело горело под его прикосновениями, так что я едва могла выдержать эту сладкую пытку, и все равно – мне было мало. Я хотела большего. Наши ласки были нежными и в то же время полными отчаяния. Сколько раз за все наши совместные жизни мы уже проживали этот момент?

– Если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи об этом сейчас, – хриплым голосом проговорил Седрик, словно пытаясь овладеть собой.

– Не останавливайся, – шепнула я, еще сильнее прижавшись к нему. – Никогда больше не останавливайся.

Седрик повиновался. Я растворялась в нем без остатка. Он был повсюду: на мне, внутри меня и вокруг меня. В нем было все, чего я хотела и в чем нуждалась. Если я когда-нибудь потеряю его, моя душа расколется на части. Позже мы, тесно обнявшись, лежали рядом, целуясь и лаская друг друга. Прикасаться к нему, ощущать его губы на своих губах казалось мне абсолютной необходимостью. Словно его не станет, если я перестану делать это.

– Нужно поспать, – в какой-то момент прошептал Седрик, покусывая меня за шею.