Глава 8

Олдерни, 12 сентября 2019 года

Настоящее

Париж, сентябрь 1921 года

Прошлое

Оказавшись наконец в своей комнате, я испытала облегчение. Нам едва удалось убедить Ноя уйти, потому что дождь уже начался, а прогноз погоды предсказывал штормовой ветер. Вряд ли Седрик придет сегодня. В такую погоду на улицу лучше не выходить.

Я приготовила себе чашку чая Эрл Грей и теперь, устроившись на кровати, листала Книгу Душ. Буря усиливалась, и, хотя к штормам я давно привыкла, мной постепенно овладевало какое-то неприятное чувство. Порыв ветра ударил в окно, и стекло тихо звякнуло. Я постаралась абстрагироваться от звуков непогоды. Наш дом был старым, но устойчивым. На странице, которую я только что рассматривала, возник карандашный набросок. На скамейке сидела маленькая девочка. Ее ноги не достигали земли и болтались в воздухе. На ней было платье, все в оборках, и что-то вроде фартука, как носили в XIX веке. Волосы на голове девочки были уложены в тугие кудряшки. Рядом с ней на скамейке сидел молодой мужчина. В черных брюках, удобной на вид рубашке и галстуке. Рисунку, наверное, было уже более ста лет, но я легко узнала молодого человека. Это был Седрик, а маленькая девочка рядом с ним – я сама. В общем-то, я уже и сама поняла, что мы с ним встречались не только тогда, когда были ровесниками. И все же от увиденного на глаза набежали слезы. Он был рядом со мной в каждой жизни. Я перевернула еще одну страницу, отчаянно желая поехать в форт вместе с Ноем и Арвин, но было уже поздно. К тому же мне совсем не хотелось встречаться с Клэр. Как бы нелюбезно она ни вела себя по отношению ко мне, я не хотела причинять ей еще большую боль. Нельзя, чтобы она видела меня и Седрика вместе. И все-таки я ужасно скучала по нему.

Продолжая перелистывать страницы, вдруг заметила, что из Книги выпала какая-то фотография. Черно-белая, с рифлеными краями. Я осторожно взяла ее в руки и перевернула. «Отель Ритц», «Париж», – было написано на обороте. Я отложила Книгу в сторону и повернулась к настольной лампе, чтобы получше рассмотреть снимок. Фотография была сделана в клубе. На ней я увидела танцующую пару и нескольких человек, стоявших у бара. Я вглядывалась в лица, но не смогла обнаружить на снимке ни Седрика, ни Арвин, ни Ноя. Я присмотрелась повнимательнее. Как такое возможно? У бара стояла женщина. Она смотрела на мужчину, которого было видно только со спины. Я знала эту женщину. Я ни минуты не сомневалась, что это – Селина. Именно та Селина, которая жила сейчас, в 2019 году. Что она делала на фотографии 1921 года, которая была спрятана в моей Книге Душ? И, что намного существеннее, что за мужчина стоял рядом с ней? Прежде чем я успела подумать о чем-то еще, в голове у меня все закружилось. Сильнее и намного быстрее, чем когда-либо прежде. И вот я уже не сижу на своей постели, а стою в роскошной уборной. Я ухватилась за светлую мраморную плиту, а когда подняла глаза, на меня смотрело чужое лицо. Единственным, что я узнала в отражении, были мои глаза. В этой жизни мне достались бледная кожа, аккуратный носик и энергичный подбородок. На мне было чрезвычайно короткое темно-синее платье, которое держалось на теле лишь благодаря широкой бретели через левое плечо. Спереди ткань на юбке была немного подхвачена, так, что образовывались небольшие складки, и закреплена цветком. Лента того же цвета, что и платье, украшала мою прическу. На лбу к ней крепилось небольшое перо. Что, черт возьми, здесь происходило? Я переместилась во времени, это понятно. Видно, фотография привела меня прямиком в эту жизнь. Но все произошло слишком быстро, и я оказалась непосредственно в Париже 20-х годов. Мне нужно было найти Селину и выяснить, что она здесь делает. Вряд ли в ближайшее время у меня появится еще один шанс ее разоблачить. Я вымыла руки, сунула фотографию в маленькую, подходящую к платью сумочку и, набравшись смелости, выскользнула из уборной и направилась в пиано-бар. В этот вечер мы были здесь с Арвин, и я знала, что Седрик и Ной тоже придут. Даже у тогдашней меня были проблемы с Клэр, а еще я чувствовала, что в этой жизни наши с Седриком отношения развивались не так уж хорошо. Я была влюблена в него до безумия, а он был неприступным и решительным. И тем не менее сегодня днем я призналась ему в любви, но Седрик никак не отреагировал на это. Я сглотнула, когда в моем сознании вдруг возникло воспоминание об этой неловкой ситуации. Оказавшись в баре, я направилась к стойке. Арвин танцевала с молодым человеком, которого я не знала. Селины нигде не было видно. Я заказала бокал шампанского. Мое горло словно пересохло, то ли от отказа Седрика, то ли от волнения перед встречей с Селиной.

– Когда я предложил Арвин надеть что-нибудь менее скромное, я не думал, что ты тоже выставишь себя напоказ, – шепнул мне на ухо Седрик. Я обернулась к нему.

И правда, вспомнила я. В этой жизни мы тоже это обсуждали. С ума сойти. Я и сама знала, что такой выбор одежды граничил с экстримом. Впрочем, здесь все молодые женщины были одеты в подобные лоскутки ткани. Прежде чем я успела хоть что-то возразить, к нам присоединилась Арвин. Ее щеки пылали от возбуждения, и девушка выглядела удивительно красивой. И сейчас она улыбалась Ною, который уставился на нее, открыв рот.

– Потанцуем? – спросил он ее.

Арвин вложила свою изящную руку в его ладонь, и Ной повел ее на танцпол. Оркестр заиграл чарльстон. Лицо Арвин сияло.

– Ну вот, твоя работа выполнена, – прокомментировал Седрик. – Отвезти тебя домой?