— Не многие мужчины согласились бы с этим, — сказал он хриплым голосом. — Думаю, многие захотят сделать тебя своей.

Что-то в его голосе задело меня до глубины души.

— Пусть попытаются, — бросила я вызов.

Его рука сжалась на моем бедре, и воздух стал плотным. Заряженным. Прошло несколько минут, прежде чем он снова заговорил.

— Что еще, Сиенна?

Он говорил так, как будто знал, есть что-то еще. Еще одна вещь, которую я скрывала.

— Я помолвлена, — сказала я наконец. Не совсем откровение, поскольку бриллиант на моем безымянном пальце не был незаметным. Не думаю, что он не увидел. Этот человек ничего не упустит из виду. Он исследовал меня. Каждый дюйм. Он видел кольцо, которое означало, что я была обещана кому-то другому. Что я принадлежала другому.

Это его не беспокоило. Потому что мы оба знали, что я принадлежала ему с того самого момента, как наши глаза встретились в ресторане.

— Он меня не знает, — продолжила я. — Он знает женщину, которая работает в престижной юридической фирме. Знает, что я происхожу из скромной семьи; знает, что я потеряла единственного кровного родственника, который заботится обо мне. Но он меня не знает. Наверное, именно поэтому я и выбрала его. Потому что после всего, что я сделала во тьме, мне захотелось стать женщиной, живущей при свете.

Слова выходили из меня плавно, как будто они ждали, когда я найду в себе смелость выпустить их. Или ждали, когда их услышит нужный человек. Я презирала идею судьбы и родственных душ. Их придумали мужчины, которые хотели, чтобы женщины были пассивны и сосредоточены на поиске «единственного», отвлекая их от доказательств, что вся система разработана на лишении их прав и голоса. И как бы сильно я ни ненавидела идею судьбы, не могла избавиться от того факта, что сейчас было нечто удивительно похожее на нее.

Конечно, то, что он сделал со мной, не подходило ни для одного диснеевского фильма. Черт, даже на порно.

— Я нахожусь с ним на солнце, играю роль, и играю ее хорошо, — прошептала я. — Но я принадлежу тьме, по-настоящему и полностью. Мне приходится притворяться, что я люблю солнечный свет и размеренную жизнь, потому что я в ужасе от того, какая бываю в темноте.

Тишина вокруг нас гудела, как живое существо, мое дыхание было учащенным. Будто я пробежала марафон, преодолев годы своей жизни, раскрывая все, что так усердно пыталась похоронить. Может, я просто больше не могла хранить свои секреты, и это имело прямое отношение ко мне, а не к этому человеку? Это легко сказать самой себе.

Но я знала, что дело не в этом. Если бы мне пришлось, я бы хранила это внутри всю свою жизнь.

Если бы не встретила его.

Матрас выпрямился, когда он встал, и я сразу почувствовала его отсутствие. Паника закипела у меня в животе, я боялась, что именно в этот момент незнакомец скажет мне уйти, сообщив, что сыт по горло, решив, что я слишком испорченная и сумасшедшая, чтобы согревать его постель.

— Ляг на живот, — потребовал он.

Мой пульс подскочил от его тона, и я, не колеблясь, сделала, как он просил.

Его руки оказались на мне, мужчина коснулся задней части моих бедер, проводя пальцами по тому месту, где я была наиболее чувствительна.

— Я сожру твою задницу, — сказал, двигая пальцами назад и вперед.