Люсия лишь тяжело вздохнула и, отмахнувшись, ответила:

— Вы не поймете, так как не учились в Академии духа, но это очень сильная и опасная способность. Сильвия, как давно ты полноценно раскрыла ее?

— Примерно после возвращения в лагерь флоренцианцев. — Девочка вновь накинула на себя ткань ночнушки, развернулась и начала застегивать все пуговицы. — Когда мы вернулись, Вивьен почти сразу отправили на юг, а я осталась на севере. Харресон пытался использовать силу богини Кер, чтобы всех отравить, но…

— Но… — протянула вслед вся семья.

Сильвия приподняла голову, широко улыбнулась и нерешительно заговорила:

— Я случайно, вообще не понимаю как, странным образом познакомилась с богом Моргионом и чутка одолжила у него энергии. Потом я просто раздала эту энергию всем нашим в лагере и из-за этого на них не подействовала сила богини Кер. — В столовой повисла напряженная тишина, но, будто игнорируя ее, самодовольная Сильвия продолжила: — И таким волшебным образом я спасла весь лагерь.

— Ну-ка повтори… — Угрожающий голос матери буквально вынудил выйти из состояния гордости и радости. Сильвия приподняла голову и увидела поднявшуюся из-за стола Люсию. Женщина выглядела грозно.

— Ты… — протянула Люсия загробным тоном. — С запрещенным богом…

— Это не то, о чем ты думаешь. — Сильвия подняла обе руки вверх и нерешительно начала отступать.

— А на суде, — Люсия крепко сжимала в своих руках белую скатерть, — тебя за что, позволь спросить, пытались покарать?

— Я сама не знала, что так получится.

Внезапно Люсия схватила со стола первую попавшуюся тарелку и со всей силы швырнула ее в сторону дочери. Благо тарелка была пустая, да и Сильвия легко смогла от нее увернуться.

— Матушка, — Сильвия нерешительно выпрямилась и удивленно посмотрела на готовившуюся ко второму броску мать, — кидать в человека посуду — не этично.

— Я тебе сейчас дам этику! — Люсия схватилась за чашки и также резко швырнула их в сторону дочери.

Сильвия уворачивалась всякий раз, как в ее сторону что-то бросали. Она была настолько хороша в этом, что ни одна тарелка, ни одна чашка не смогла даже ее задеть. В конце концов, окончательно устав, девочка подбежала к двери и быстро выскочила в коридор. Останавливать ее никто не стал.

Люсия осталась на прежнем месте, рядом с облитым и усыпанном объедками столом.

— Ходячий геморой, — недовольно пробормотала женщина. — Ни дня спокойствия. Одни проблемы.

Раймонд, сидевший справа и все еще думавший о ситуации с дочерью, спросил:

— Слушай, а обряд очищения в церкви поможет?

— А я говорила, — Люсия решительно взглянула на мужа, — что ее сразу после рождения надо было в котел со священной водой окунуть.