10

Все дни Стефана были заполнены одним – он постоянно искал нечто важное, необходимое спасение, выход из лабиринта, куда загнали его жрецы. И не находил, снова и снова. От итогов поисков зависело многое в жизни молодого Фолганда. Он не мог позволить себе отступить. А пока был вынужден следовать своей судьбе, выбранной не им тринадцать лет назад.

Нападение озадачило Стефана – в Фолганде никак не могло быть людей, способных переступить через кастовую условность и предрассудки. Магов здесь боятся, недолюбливают, но обычно пытаются извлечь выгоду из их существования. А от мёртвого мага какая выгода? На словах много наговорят, а до дела никогда не доходило. Народ слушал жрецов, а те соблюдали собственные интересы и магов оберегали, как большую редкость. Убили старого мага Бертрана, немного времени прошло – нападение на Стефана. Не мог молодой Фолганд найти объяснения, поэтому решил ждать следующего шага недругов, наблюдая и собирая факты.

«А рыжая-то отчаянная оказалась. Без оружия кинулась на защиту», – он мысленно улыбнулся.

Стоило вспомнить о Вельде, как душа озарялась внутренним светом. Непривычно, приятно, но опасно. Маг тщательно выжигал в себе волнение, не мог позволить ни капли чувств. Не приведут они к добру.

Через несколько дней после нападения маг направился к дознавателю Шауну, который занимался делом Бертрана. Меньше всего дознаватель любил визиты кого-то из Фолгандов, особенно молодого мага. Нехорошие разговоры ходили среди горожан, Шаун не очень им верил, но в силу профессии должен был принимать во внимание. И как никто другой дознаватель знал, что народ любит преувеличивать и придумывать.

Люди пропадали, некоторых находили заколотыми кинжалом прямо в сердце, а виновных найти не представлялось возможным. В трактирах и на городских улицах говорили только про Стефана Фолганда. Любое непонятное или неприятное событие не происходило в городе без участия мага. Так считали в народе.

Не так давно нашли очередное тело. Опознали как кукольника, что бродил по городским трактирам. Появилась для дознавателя новая забота. Кроме таких преступлений, пополнявших список нераскрытых дел, главным оставалось одно. Тяжким грузом висело на нём убийство старого мага Бертрана. Именно об этом деле постоянно осведомлялись лорд Аспер и его брат.

Шаун нервничал, злился, гонял служащих, но положение вещей не менялось. Убийство мага стало казаться ему вечным проклятием без надежды на положительный итог. Улик никаких, свидетелей тоже. Никто из соседей не видел посторонних у дома, где жили Бертран с учеником. Шептуны жрецов уклонялись от показаний, ссылаясь на свой кодекс, а против жрецов и городская управа не власть. Можно обратиться в городской совет, но без доказательств никто и слушать не станет. Шаун стал подумывать, что именно жрецы причастны к преступлению, а значит, о расследовании можно забыть, толку не будет.

Кроме жрецов и подозревать-то некого. У Стефана Фолганда было алиби, его видели в лавке, когда предположительно было совершенно убийство. В управе работал хороший лекарь и смог точно определить время смерти. Да и всерьёз подозревать брата землевладельца никто не рискнул.

Так и ходил дознаватель на отчёт к лорду Асперу каждый третий день, возвращался в дурном настроении. Младший Фолганд иногда сам заглядывал в управу, что-то уточнял, требовал оповещать обо всех тонкостях дела. Отказать Шаун не мог. И однажды ему это так надоело, что он рискнул высказать свои предположения насчёт причастности жрецов. Маг в ответ только кивнул, давая знать, что принял к сведению, и всё.

В этот раз между делом дознаватель упомянул о новом теле – хотел посмотреть на реакцию Стефана Фолганда, но разве поймёшь что-то по холодному неподвижному лицу мага.

– Я могу осмотреть тело кукольника? – сразу же спросил Стефан, когда узнал, что новая жертва убита тем же способом, что и учитель.

– Если желаете, – дознаватель не понимал, зачем это нужно лорду, помнил только, что несколько раз тот осматривал тело учителя.

– Желаю.

И Стефан без церемоний направился в ледник, где временно размещали тела. Дорогу он прекрасно помнил. Память возвращалась чёткими образами. В день убийства Стефан ходил в лавку за травами и некоторыми особыми ингредиентами по списку Бертрана. Старик закрыл дверь за молодым лордом, посмотрел вслед внимательно и печально воспалёнными глазами. Бертран остановил ученика на пороге, хотел что-то сказать, но промолчал, оборвал фразу готовую сорваться с губ.

Как Стефан знал, учитель оставался в лаборатории, работал над частными заказами от горожан. Делами ревнителей лика он занимался только в крипте. Но после смерти Бертрана самого Стефана туда не пускали. Почти не пускали, потому как в определённые дни…

Фолганд покачал головой, занесло его в мыслях совсем не туда, куда хотелось бы. Мысленно он вернулся обратно в день смерти учителя. Тело лежало возле стола, заваленного записями – Бертран постоянно делал короткие пометки, которые потом сводил в единую систему и записывал подробнее, с комментариями и описаниями. Крови практически не было, Стефан сразу определил, что удар один – сильный, точный.

Вот тогда молодой маг пожалел, что не владел некромантией. Только одно он мог попробовать сделать – считать последние впечатления мёртвого тела. Для этого нужно коснуться большим и безымянным пальцами глаз покойного, взять силу земли, соединить свою силу с тем, что осталось у мертвеца. Сложно и малоэффективно, но выбора не было.