— Он не придет, — Алекс взял меня за руку.

— Не придет?

— По крайней мере пока не поменяет рубашку, — притянув к себе, обнял за талию. — Один неуклюжий официант случайно опрокинул бокал вина, — ответил он на мой вопросительный взгляд.

— Давай, пройдемся, — хватаюсь за повод отстраниться от него, и делаю шаг к лестнице, ведущей в сад.

— Давай, — он вновь подхватывает меня за талию и помогает спуститься, — наверняка в таком роскошном саду имеется беседка.

— Пойдем, я покажу ее тебе, — неумело пытаюсь скрыть дрожь в голосе и во всем теле. — Знаешь, мне так стыдно, — с притворным смехом выдаю я, делая вид, что не испытываю никакого волнения рядом с ним.

— За что? — с усмешкой удивляется он.

— Ну… я ведь когда-то была влюблена в тебя. И даже призналась тебе в своих чувствах.

— Я помню этот момент, Мия. И что теперь? — хитро улыбается, — Говоришь сама себе: «Господи, как я могла быть влюбленной в этого старого урода?»

— Алекс, не напрашивайся на комплименты! Я не умею делать их мужчинам. Я так не думаю, просто… просто я вела себя как дурочка, обижалась на тебя, выпрашивала первый поцелуй, а сейчас вспоминаю и мне ужасно стыдно, и в тоже время очень смешно, — смеюсь еще более притворно.

— Значит, сейчас абсолютно ничего не осталось от этой влюбленности?

— Абсолютно! — ох, как бы я хотел быть уверенной в этом.

— И ты смеешься над ней?

— Да! Все как ты и предупреждал.

— Ну, когда я тебе это говорил, я и понятия не имел, что влюбленная в меня девочка вырастет и будет влюблять в себя всех мужчин.

— Спасибо! Сочту за комплимент. Хотя, один мужчина — это не все.

— Зато какой! Как говорит твоя сестра «сам Шон Картер», председатель правления холдинга «Моя высокомерность», член палаты великих засранцев и кавалер ордена напыщенных индюков.

— Хватит, Алекс! — сквозь уже настоящий смех прошу я, — это низко смеяться над собственными женихом.

— Мия, я никому не скажу. Хочешь, грохну того официанта, как свидетеля? — указал он на идущего со стороны беседки парня.

— Нет, пусть живет, — пытаюсь унять смех.