Мерри не заслужила этого ребенка! Мерри не хотела этого ребенка! Мерри не хотела Сэма!
Это все было неправильным. Вся эта ситуация была совсем неправильной. Это было несправедливо.
«Так нечестно!» – часто жаловалась я матери в детстве.
«А кто тебе сказал, что жизнь должна быть справедливой?» – всегда отвечала она. Прагматичная Кэрол, которая, пожалуй, никогда не получала того, чего хотела.
В мозгу вспыхнул ужасный, жестокий замысел. И внутренний голос сказал «да!». Да. Наверное, я могла бы исправить несправедливость.
Забери его.
Отними его.
Видишь, что ты наделала, Мерри! Видишь, что ты со мной сделала! Я поцеловала Конора в губы. Ядовитый поцелуй от его феи-крестной.
Конор, мое маленькое чудо! И что же нам с тобой делать?
Я снова поцеловала сонного малыша. Потом завернула в одеяльце – осторожно натянула его повыше, закрывая личико ребенка. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, разгоняя утренний туман. Они быстро нагрели одеяльце, и ребенок расслабленно замер. Я держала его на руках, тихо покачивая, как мать укачивает ребенка, чтобы он поскорее заснул.
Спи, мой мальчик, баю-бай.
Вот так, покачиваясь, тихо и спокойно уходи в небытие.
Я вдыхала его запах. Крепко прижала его к себе, наблюдая, как он делает свои последние вдохи, наполняя крошечные легкие воздухом в последний раз. Я любила его. Я так сильно любила его!
Спустя несколько минут я отстранила его от себя. Подняла край одеяльца, приоткрывая его личико. Все было кончено. Сделанного не исправишь. Но я и не хотела ничего исправлять.
Да, его не стало. Я отняла его у нее. Я отняла у нее то, чего она не заслуживала. Чего она на самом деле не хотела вовсе. Она еще скажет мне спасибо. Ведь именно этого она и желала. Именно это было ей нужно.
Я всегда лучше всех знала, что ей нужно.
Я мягко уложила Конора обратно в его коляску. Затянула потуже ремень, чтобы удержать на месте его обмякшее тело. Потом укутала ножки одеяльцем, как было.
«Ну-ну, Конор, – ворковала я. – Мама скоро вернется».
Я сделала это! Для тебя, Мерри, для тебя! Потому что я знаю тебя гораздо лучше, чем ты сама себя знаешь.
Ну, ладно, ладно! А вот еще одна правда.