Уходит.

Хлопок двери. Громкий. Кажется, штукатурка отлетела. Алоис оседает на пол, опираясь спиной о стену. Руками за живот. Боль отступает, спазмами, но нормально дышать он по-прежнему не может. Всхлипывает, порывами, хватает беспомощно воздух, а жгучая обида кипит внутри раскаленной лавой. Выжигает легкие. Душу выжигает.

«Лучше быть одному, чем терпеть все это», — мысль.

«Нет, нет, только не одному», — протест паническим стуком изнутри. — «Только бы не одному, пожалуйста».

Он плачет, срываясь на рыдания. Давит всхлипы, закрывает рот ладонью. Прижимает сильно и трясется. Так проходит неизведанное количество времени. Гроза давно отгремела. За окном ночь. Мяуканье котенка.

Мяуканье?

Алоис подрывается, сразу же застывая и прислушиваясь к себе. Щека саднит и пульсирует, а в животе дискомфорт. Боль прошла, остались лишь ее отголоски. Тело ломит от слабости. Но внутренняя лава никуда не делась. Покрылась коркой, застывающая, но готовая в любой момент снова забурлить.

Он осторожно доходит до дивана, не разгибаясь. Заглядывает в переноску. Котенок жалобно мяукает, пискляво, и Алоис быстро открывает ослабшими руками дверцу. Вытягивает вислоухого, начиная гладить. Мурчанье. Котенок ластится, подставляет маленькую мордашку под пальцы, будто пытается успокоить. Алоис слабо улыбается ему. Надо покормить.

В переноске находится несколько пачек питания для котят и небольшая миска. Алоис кормит котенка на диване, наблюдая, как тот жадно доедает свой ужин. Сам он не ужинал, но есть не хочется. В животе ноет. После истерики наступает апатия.

Из соседней комнаты слышится храп Яра. Значит, пока бояться нечего. Нужно решить, что делать дальше.

Он порывается позвонить Фредеру. Так сильно хочется справедливости, чтобы Фред защитил его, помог, отомстил за него, он хочет почувствовать себя в безопасности за его сильной спиной. Но не решается. Показать тому, насколько он слаб? Показать альфе личную драму, самое потайное, побои? Нет. Он не совсем стыда лишился, чтобы открывать это посторонним.

Никто не должен знать о его слабости, об этой постыдной части его. Даже Фредер.

Особенно Фредер.

Алоис не хочет падать в его глазах. Лучше оставаться хоть для кого-то хорошим омегой, которого есть за что любить и уважать.

Он прижимает к себе крошечный серый комочек и успокаивается окончательно.

Уходить в третий раз кажется глупостью. К кому он пойдет? Ему некуда. Родители так радовались, что их старший сын теперь самостоятельный. Ехать к ним — равно видеть разочарование в их глазах.

Вариант с Фредером рассматривать бессмысленно. Как и с Сэдом, и со знакомыми омегами с работы. У них свои проблемы.

Людям плевать на чужое горе.

Жаль, деньги с зарплаты он отдал Яру, а остальное отослал родным. Средств снять квартиру нет. Быть бездомным на улице — не вариант. В городе с людьми без жилья поступают так же, как с выброшенными собаками. Вывозят в поля за город. А там — считать, погиб.

Но если забрать свою часть денег у Яра? И зачем Алоис вообще позволял альфе так просто распоряжаться его честно заработанными?