Душегубы хмуро переглянулись, и Сашка развел руками:

— Ну, пойдем, коли назвался, — зло сказал он. — Только потом не пожалей!

Я на его угрожающие слова внимания не обратил, и мы вчетвером вошли в комнаты, которые занимала девочка. Не знаю, какие богатства рассчитывали найти здесь бандиты, на мой взгляд, вся обстановка не стоила и ста рублей.

Мы с Фомой подняли деревянную рассохшуюся кровать и понесли к выходу. Дворник и Сашка потащили облезлый комод.

Девочка испуганно металась между нами, умоляя не поцарапать «мебель». Во время второй ходки Сашка оттеснил от меня Фому и приказал подсобить вынести неподъемный дубовый стол. Когда мы оказались вдвоем в сенях, он прошипел:

— Иди отсюда, парень, подобру-поздорову! Смотри, как бы с тобой худого не приключилось!

— Да ладно, что ты все меня пугаешь, — ответил я и без предупреждения, коварно ударил его сначала носком по колену, потом что было сил припечатал углом столешницы к стене.

Извозчик так взвыл, что все прибежали посмотреть, что случилось.

— Ты что, анафема, делаешь! — орал дурным голосом Сашка. — Ты мне все ребра поломал!

— Да ладно уж, так и поломал! — начал оправдываться я. — Ты сам об ступеньку споткнулся, а я виноват!

— Кто споткнулся! Ты меня ногой ударил!

— Не пойму, о чем ты говоришь, зачем мне тебя бить?

— Ой, помогите, вздохнуть не могу! — продолжал кричать душегуб. — Он меня нарочно столом об стену ударил!

— Ты пока в сторонке посиди, — посоветовал я, — вот и оклемаешься. А на меня негоже наговаривать, ничем я тебя не бил!

Охая и держась рукой за ребра, Сашка проковылял в комнату и упал на кушетку. Он побледнел, хватал ртом воздух и не мог даже толком ругаться.

— Ну, что встали! — набросился я на Фому и дворника. — Несите стол, а я пока Сашке помогу!

Мужики послушались и в сопровождении волнующейся о сохранности вещей девочки пошли в сени. А мы с душегубом остались с глазу на глаз.

— Ты, ты! — начал, приходя в себя, говорить он. — Да ты знаешь, что я с тобой сделаю!

— Ага, сделаешь, — усмехаясь, сказал я, — если выживешь! Значит, сироту решил задушить?

— Какую еще сироту! Говори да не заговаривайся! — в глазах мужика мелькнул испуг. Однако он взял себя в руки и даже попытался усмехнуться.