— Ну, — подтвердил я.

— Не с села ли Петровского?

— Ну, с Петровского, — опять подтвердил я.

— Так это же мой земеля, — обрадовался Фома. — А меня не признаешь?

— Обличность вроде знакомая, тебя, случаем, не Фомой кличут? — опознал я простофилю.

— Фомой! — радостно подтвердил тот. — То-то я смотрю, что видал тебя где-то! А ты вон оно что, оказывается с Петровского! А я-то сам с Антоновки!

Тут уже обрадовался я и в подтверждение радости встречи хлопнул Фому по плечу:

— Фома с Антоновки! А я смотрю, обличье вроде знакомое! А ты, выходит, Фома! Вот не ждал, не гадал тебя здеся встренуть!

Судя по Сашкиному выражению лица, наша радостная встреча его совсем не устраивала. Он сплюнул мне под ноги и недовольно сказал:

— Ну, встретились и встретились, теперь иди, парень, своей дорогой.

— Это почему ему идти, — обиделся за земляка Фома. — Ты, Сашка, говори, да не заговаривайся! Может, мы с земелей про свои дела поговорить хочим!

— Мужички, а когда вы мебель перевозить будете? — жалобно спросила сирота. — Мне сегодня из квартиры съехать нужно, а то управляющий заругает!

— И то правда, эй ты, это, как там тебя, — поддержал девушку дворник, — шел бы ты своей дорогой, нам мебли грузить надобно, а то Карл Францыч, он того! Он порядок любит!

У всех здесь были свои интересы, и они явно не совпадали. Я еще не успел придумать, как помешать заговорщикам совершить преступление, и тянул время. Решил попробовать найти повод остаться:

— Так чего мне идти, у меня сейчас делов нет, я вам подмогнуть могу, чай пара рук не помешает! И денег не возьму, а чисто по дружбе!

От такого предложения было сложно отказаться, но Сашка попытался:

— Так и магарыча тебе не будет, ты не думай!

— И не нужно мне магарыча, я так, просто.

— Пусть поможет, — попросила девушка, — мужички, вы только побыстрей грузите, а то крестная волноваться будет.

По-моему, от злобы и разочарования у Сашки и дворника даже заскрежетали зубы. Новый человек мог стать непреодолимой помехой, и они испугались, что добыча выскользнет у них из рук.