Мы двинулись вперед, огибая покореженный вертолет, и я заметил недостающий труп под сорванной взрывом боковой створкой с иллюминаторами.

— Стас, я нашел одного, — сообщил Метрошину по радио. — Придавило железкой. Что у тебя?

— Куда он делся? — Стас разговаривал сам с собой.

Грохнувший с его стороны выстрел заставил меня рвануться изо всех сил назад — это было кратчайшее расстояние до Метрошина.

Когда я обежал сбитый вертолет, Стас стоял ко мне лицом и улыбался, опустив винтовку. В стороне лежал раскинув руки мертвец — десантник, который до того прятался на склоне соседнего холма.

— Готов. — Стас указал стволом на труп и вдруг харкнул кровью и упал на колени.

Только сейчас я заметил, что он зажимает рану на боку. Выстрелы прозвучали одновременно, вот почему так грохнуло.

Я подхватил Метрошина, уложил на спину.

— Впервые за службу, — пробормотал он. — Ну это ж надо так пулю поймать.

Выдернув медпакет из разгрузки, я сорвал упаковку, зажал тампоном рану, накрыл тампон ладонью Стаса. Успокоил его:

— Заштопают.

Разорвал новый медпакет.

На холме появился БТР, копия нашего с двумя ПЗРК на турелях, с брони спрыгнули бойцы в форме армии «Ворнета». Один крикнул:

— Кто из вас подполковник Метрошин?!

— Он ранен! — откликнулся я. — Санитара сюда, носилки!

Стас ухватил меня за плечо, рывком поднялся и гаркнул:

— Связь! Дайте связь с Крепостью! Срочно!

Взгляд у него поплыл, колени подогнулись, я вновь подхватил Метрошина за плечи — его жизненные хиты вдруг стали стремительно уменьшаться, приближаясь к красной зоне. Подбежали бойцы, и вместе мы уложили подполковника на носилки.

Вот ведь разорался, не мог дождаться, пока помогут или меня попросить, сказать, что нужно сделать, что доложить Гомез или уточнить у нее.

— Зажмите подполковнику рану! — приказал я свободному бойцу.