Не прошло у десяти минут, как они уже выходили из автомобиля Щукина, перед уютным рестораном с броским названием «Колизей». По тому, как принимали Щукина швейцары и метрдотели, было видно, что господин генерал здесь свой человек и пользуется большим уважением. Немедленно гостям был отведен маленький кабинет на втором этаже, из которого открывался прекрасный вид на сцену, которая в это время пустовала.

Сноровистые официанты быстро накрыли стол, после многозначительных слов Щукина метрдотелю: «Мы хотели бы достойно отметить встречу боевых товарищей».

Зная основной характер работы своего «боевого товарища», полковник нисколько не сомневался, с какой целью он посещает это заведение и за чей счет.

- За встречу, дорогой Алексей Михайлович! – задушевно произнес Щукин, поднимая наполненную водкой рюмку.

- За встречу, Николай Григорьевич! - эхом повторил полковник, и бывшие сослуживцы дружно сдвинули свои рюмки.

Водка оказалась не дурна, и Покровский не отказал себе в любезности закусить аппетитным балычком, аккуратно нарезанный на тарелке.

- Вы не поверите, уважаемый господин полковник, а я искренне рад нашей с вами встрече - молвил Щукин, в то время как стоявший на вытяжку у стола официант, проворно наполнил опустевшие питьевые приборы. – Такого прекрасного офицера как вы я на своём веку видел крайне мало. Я хочу, выпить за вас, за всё то, что вы сделали для нашей великой победы.

- А я выпью за вас господин генерал. На своём посту вы сделали гораздо больше иных генералов протиравших штаны в штабах – поддержал тост Покровский, и офицеры вновь опорожнили посуду. Не дожидаясь приказа, официант проворно подлил в рюмки и быстро отошел от стола, не мешая господам офицерам насладиться принесенной едой.

- Да на благо Отечества, мы с вами сделали не мало – подтвердил Щукин, неторопливо разделываясь с помощью ножа и вилки с поданным мясом. Делал он это легко и непринужденно.

- И все же повторюсь, что такого дельного и исполнительного офицера как вы, я за свою службу видел очень мало.

От обильного стола, накрытого по приказу Щукина, а так же от выпитого, в душе у Покровского взыграла злость и горечь. Со своим пенсионом, он не мог позволить себе подобную трапезу.

- Вы явно оторваны от жизни господин генерал. Офицерское собрание Москвы буквально заполнено боевыми офицерами, ничуть не хуже, а может быть и лучше чем я, подобно селедкам в бочке. Бери, не хочу.

- Зря иронизируете, господин Покровский. Не всякий из находящихся в первопрестольной столице господ офицеров, смогли столь плодотворно служить под началом генерала Корнилова. Кстати, третий тост за него.

Покровский не мог отказать выпить в светлую память своего шефа, служение возле которого было для него яркой, но короткой страницей жизни.

- Я кстати служил и под вашим началом Николай Григорьевич – ехидно напомнил Щукину, слегка захмелевший Покровский.

- Прекрасно это помню, Алексей Михайлович, точно так же как и вашу откровенную не любовь к моему ведомству. Хотя как боевого офицера, я вас прекрасно понимаю – ответил генерал, накладывая себе в тарелку крабового салата.

- Вы тоже покинули службу? – спросил Покровский, покосившись на костюм собеседника  – где изволите пребывать теперь?

- Службу я действительно оставил – подтвердил собеседник – а пребываю в одном из кабинетов  канцелярии Верховного правителя. С наступлением долгожданного мира, забот о безопасности родины ничуть не уменьшается, смею вас заверить господин Покровский.

- И в каком же чине вы там состоите?

- Это большой секрет, но вам Алексей Михайлович по старой дружбе скажу. Если переводить на отмененные классы, то я являюсь тайным советником, а по званию генерал-лейтенант – просто произнес Щукин.