– Даже и не знаю, как покороче сказать, – пожал плечами Бессмертный. – Тем более, тебе.

– Ну, ты-то меня совсем за дурака не считай, – возмутилась правая голова. – Я, между прочим…

Что именно «между прочим», Горыныч не договорил. Его перебил визг, донесшийся из той самой башни, в которой, по словам Яги, еще часов семь должен был пролежать без сознания рыцарь Импасибл. И, судя по количеству децибел, колеблющих воздух, визжал царь.

– Говорил же я! – срываясь с места, прокричала правая голова Змея.

– Семь часов пролежит, – передразнила Ягу левая голова.

В два взмаха крыльев рептилия подлетела к башне и, вцепившись когтями в камни, просунула обе головы в окно. В следующее мгновение визг Златофила сменился на визг рыцаря Импасибла, который оборвался так же внезапно, как и начался. Спустя некоторое время тишины вновь завизжал царь, а Горыныч, вытащив головы из окна, взмахнул крыльями, оттолкнулся от башни и, сделав круг над замком, как ни в чем не бывало, приземлился на то же место, где и сидел до этого.

– Вопрос решенный, – заявила левая голова и издала отрыжку.

– С одеждой сожрал? – изумленно спросил Кащей.

– Ага, – довольно кивнула правая голова.

– У него ж иголка моя была! – сокрушенно воскликнул Бессмертный.

– Ой, не волнуйся, переварится, – успокоил его Горыныч. – И не такое переваривали.

– А папенька как? – взволнованно спросила Василиса.

– В обморок хлопнулся, – пояснила левая голова. – Непривычный, видать, когда у него на глазах хрясь – и пополам!