– Он самый.

– А я и не сомневалась, что без него не обошлось.

– Так где?

– У Василисы в комнате, – кивнула на замковую башню Яга.

– И вы его без присмотра оставили?! Вы чего! – возмутилась правая голова Горыныча.

– Не дергайся, чешуйчатый, – успокоила рептилию старушка. – Я ежели снадобья мешаю, то только с гарантией. Часов семь еще пролежит как миленький.

– Давайте похороним, а? – предложила левая голова.

– Или съедим, – добавила правая.

– Или съедим, а потом похороним, – подхватила левая.

– Или похороним, а потом… а нет, это уже передоз, – передумала правая.

– Да пускай себе лежит! – отмахнулась Яга. – Ты лучше расскажи, как головы лишился? Интересно же.

Горыныч еще раз обеими головами посмотрел на окна башни, тяжело вздохнул и принялся рассказывать, как рыцарь Импасибл обманом уговорил его переплести шеи, как внезапно напугал и как шеи от резкого рывка заклинило в тугой узел.

– И чего ты?

– Отгрыз среднюю, чтоб не мешалась, – буднично объяснил Горыныч. – Она все равно дурная стала после того, как у нее в пасти граната рванула.

– И что, средняя на такое согласилась?

– Честно? – спросила левая голова.

И правая, не дожидаясь, ответа пояснила:

– Мы и не спрашивали.

– Знаете, – задумчиво сказала Василиса, – фраза «борьба за выживание» заиграла в моем представлении новыми красками.

– Да погоди красить, – вновь отмахнулась левая голова чешуйчатого, – понятно, что разрухи много. Лучше вон, пускай Кащей объяснит, где шлялся, пока прекрасная половина человечества, – Змей обеими головами кивнул на Ягу с Василисой, – оборону держала?