К себе он не поднимется. Пойдет в паб или в бар, выпьет, чтобы набраться сил и предстать перед тем, что может явиться ему наверху.
Принцип Шошаны был таков — не вмешивать полицию, пока она сама не вмешается. Она сидела в комнате для предсказаний, поджидая клиента через десять минут, и размышляла о Даниле Кович. Не переживала, куда пропала девушка, не сочувствовала ее родным и друзьям, не жалела, что лишилась работника — теперь у нее была красавица и умница Джулия, — она размышляла, не кроется ли здесь преступление.
Раньше ей не приходила в голову мысль о том, что Микс Селлини мог убить Данилу. С чего бы? Насколько знала Шошана, они познакомились несколько недель назад и, может, даже не встречались. Но в ней кипела и бурлила злость на Микса. Контракт, который он подписал, ничего для него не значит. Как только исчезла Данила, он здесь и не появлялся. Что касается запчастей, она ни на секунду ему не поверила — как же, закажет он новые детали. Он просто тянет время, чтобы подсунуть вместо себя кого-то другого. Будто ей мало проблем с заменой Данилы.
До сегодняшнего дня она думала, что покарает его посредством телефонного номера, который у нее определился во время его звонка. Она была более чем уверена, что он работает на компанию, где запрещены сторонние заработки. Один звонок директору фирмы — и Микс уволен. Если он не изменит своего поведения, Шошана так и собиралась ему отомстить. Но есть и более подходящая кара — сообщить полиции, что он и есть неуловимый приятель Данилы.
Не хотелось, чтобы они приходили сюда. Некоторых вещей им не стоит видеть — что меры безопасности далеко не на уровне, что на верхних этажах нет пожарного выхода… Но она может пойти в участок. Однако не стоит торопиться. Еще одно ее правило — никаких необдуманных действий. Шошана принялась вытаскивать из бархатного мешочка камни и проверять, верно ли разложены карты.
Клиентка, совсем молоденькая, ошарашенная видом комнаты и самой Шошаны, заглянула в дверь и робко вошла. Пробралась к стулу и подняла глаза на лицо гадалки, закрытое вуалью.
— Положите руки в каменный круг, сделайте глубокий вдох, и начнем, — произнесла Шошана таинственным загробным голосом, которым всегда предсказывала будущее.
Глава 19
Боль в спине не давала Миксу спать. Не напугай его так призрак Кристи, он пошел бы в ванную старухи Чосер посмотреть, нет ли там снотворного. У стариков оно всегда есть. Но мысль о том, чтобы открыть дверь и увидеть это бледное лицо и заостренные черты, глаза, глядящие на него из-за очков, была невыносима. Вместо снотворного он принял болеутоляющее, сильное, по словам фармацевта, но оно не помогло. В последний раз ему было так больно, когда Джейви бил его за попытку убить Шеннон.
В пять утра, выпив кофе и съев кусок тоста, он заставил себя продолжить. Начинало светать, небо на востоке розовело, выпала роса — впрочем, от этого земля мягче не стала. Но Микс знал, что выбора нет, что все равно придется копать, и никуда от этого не денешься. Старуху Чосер вряд ли привезут раньше полудня. В любом случае они смогут войти в дом сами. Он уже понимал, что ямы глубже четырех футов не выкопает. Это невозможно. Но четырех вполне достаточно. Должно быть.
Индус в тюрбане выпустил птиц, и они с гоготом выбежали во двор. Микс читал, что гуси — хорошие сторожа. Не хотелось, чтобы его сторожили. Отто нигде не было видно. Микс копал, превозмогая боль, но все время думал, насколько серьезно повредил спину и не останется ли теперь инвалидом на всю жизнь. Он снова и снова спрашивал себя, как же мог Реджи так спокойно это делать. Разговаривал с людьми, с собственной женой, не обращал внимания на прохожих. Наверное, он был сумасшедшим. Но Микс не сумасшедший. Или наоборот, Микс — сумасшедший, а Реджи нормальный, сильный, смелый мужчина. Около десяти утра он отбросил последнюю лопату земли и сел на холодную каменистую почву отдохнуть.
— Я хочу домой, — сказала Гвендолин. — Прямо сейчас.
— Давай я вызову такси.
Дежурная сестра сказала Куини Уинтроп, что «Скорая» увезет Гвендолин домой в четыре часа, не раньше.
— Такси слишком дорого стоит, — сказала Гвендолин. — Еще и наценка в выходные.
— Я заплачу.
Гвендолин сухо рассмеялась своим обычным смехом.
— Я не принимаю благотворительности ни от кого и не собираюсь делать это сейчас. У тебя же были знакомые с машиной.
— Олив водила когда-то, но у нее просрочены права.
— Да, очень полезная информация. А ее племянница с африканской фамилией?