Протестующие оперировали лозунгами о борьбе с коррупцией, злоупотреблениями, хищениями. Правительство, вроде бы, занялось этой проблемой. Началось следствие вокруг вице-премьера Юлии Тимошенко, ранее возглавлявшей корпорацию «Единые энергетические системы Украины». Были предъявлены обвинения в неуплате налогов, «контрабанде российского газа» (то есть, воровстве). Но Тимошенко вдруг переметнулась в оппозицию, стала объединять различные партии и группировки в «Форум национального спасения». Арестовали и ее, и ее мужа, не за политику, а за экономические преступления. Но Тимошенко сразу объявили «узницей совести», покатились акции за ее освобождение. А в судебной системе у оппозиции оказалось все схвачено. Уголовные дела против Тимошенко и ее мужа суд закрыл, признал незаконными. Она вышла из СИЗО в ореоле «мученицы», создала свой блок в парламенте.
А пост премьер-министра занимал Виктор Ющенко. Именно он принимал и проводил «непопулярные» решения, вызывавшие массовое недовольство — на Украине были нищенские размеры пенсий и зарплаты, подскочила квартплата, проводились «веерные» отключения электроэнергии (что было вызвано общим развалом хозяйства). Ющенко полностью поддерживал президента, в публичных заявлениях называл участников протестных акций «фашистами». На вопрос журналистов, как он относится к Кучме, премьер-министр ответил: «как к отцу», после чего заслужил прозвище «сына Кучмы». Но в апреле 2001 г. оппозиционные фракции Верховной Рады сумели провести вотум недоверия кабинету министров, Ющенко ушел в отставку. Однако после этого и он как-то очень быстро перекинулся к противникам президента. Создал партию «Наша Украина», рядом с ним очутилась та же Юлия Тимошенко, стала объединять вокруг Ющенко и националистов, и коммунистов, и социалистов.
Подобная раскачка велась и в России. Основной ударной силой против Ельцина выступали коммунисты. Теперь они отошли на второй план, атаки организовывали либералы: «Союз правых сил» (СПС) Немцова, Хакамады и Чубайса, «Яблоко» Явлинского. Была сделана попытка возродить антиправительственное телевидение. Та же самая команда радикальных журналистов Гусинского — Березовского во главе с Евгением Киселевым, утратив каналы НТВ и ТВ-6, создала еще один канал ТВС (расшифровывалось как «Телевизионный спектр» или «Твой верный спутник»). Нашли акционеров среди олигархов — Чубайса, Дерипаску, Абрамовича, Лившица, Мамута. Выиграли аукцион на вещание на шестом канале вместо закрывшегося ТВ-6.
С июня 2002 г. ТВС вышел в эфир. В общественно-политических передачах он открыто пропагандировал линию СПС. Но у нового канала быстро начались проблемы с финансированием. Доходы от рекламы оказывались в пять раз ниже запланированных. Росли долги, срывались договоры. Сотрудникам нечем стало выдавать зарплату. Они уходили. Оставались лишь те, кто соглашался работать безвозмездно, под обещания возместить в будущем. Телеканал просуществовал год, в июне 2003 г. за неуплаты был отключен от эфира.
Вряд ли их денежные трудности были случайными. У бизнесменов, увлекающихся политикой и спонсирующих оппозицию, стали возникать проблемы другого плана. Показательным стало дело Михаила Ходорковского. Глава нефтяного концерна «ЮКОС», один из богатейших людей мира, он приобрел свое состояние на жульнических «залоговых аукционах» 1995 г., когда под предлогами финансирования избирательной кампании Ельцина группа магнатов за бесценок растащила колоссальные богатства. По запасам нефти компания «ЮКОС» была первой в России, Ходорковского называли главой «профсоюза олигархов», он нередко выступал их общим представителем.
Ходорковский финансировал СПС и «Яблоко». В правительстве был тесно связан с Касьяновым. В феврале 2003 г. на встрече крупных предпринимателей с Путиным он взялся обличать якобы «коррупцию». «ЮКОС» хотела прикупить еще компанию «Северная нефть». Однако новая добыча ей не досталась. «Северная нефть» перешла к государственной компании «Роснефть», и Ходорковский доказывал, что сделка была незаконной. В ответ Путин ткнул его носом в махинации «ЮКОСа». Ходорковский почуял опасность — что президент начинает собирать разбазаренную государственную собственность. Он подготовил законопроект, закреплявший результаты «залоговых аукционов» 1990-х, чтобы они уже не подлежали пересмотру. А взамен олигархи должны были выплатить 20 млрд долл. в Пенсионный фонд. Касьянов выступил решительным сторонником такого проекта (он поддерживал Ходорковского и в вопросе с «Северной нефтью»). Но Путин не дал хода их предложениям [49].
В мае 2003 г. Совет национальной стратегии опубликовал доклад С. Белковского «Государство и олигархи» («В России готовится олигархический переворот»). Говорилось о планах «ползучего» переворота с целью отстранить Путина от власти, ограничить полномочия президента и сделать нашу страну парламентской республикой. Главным идеологом назывался Ходорковский. Как раз намечались выборы в Думу, а за ними президентские, и олигарх развернул бурную деятельность. Вдобавок к финансированию СПС и «Яблока» стал наводить мосты с коммунистами, даже сам вступил в КПРФ (и Зюганов его принял).
В новой власти Ходорковский претендовал на пост главы правительства (что сам впоследствии подтвердил). А спецслужбы доложили Путину о его телефонных переговорах с политическими лидерами, а кроме того, с советником президента США по национальной безопасности Кондолизой Райс. Ей Ходорковский предложил слить воедино «ЮКОС» с американской нефтяной компанией «Эксон-Мобил» или «Шеврон», а также дал понять — если он возглавит правительство, то готов осуществить полное ядерное разоружение России [49, с. 75–79]. Что ж, после этого было инициировано расследование его прошлых дел.
Депутат Думы Юдин внес запрос: была ли законной приватизация структурами Ходорковского предприятия «Апатит» в 1994 г.? Потом было возбуждено уголовное дело о хищениях и уклонении от уплаты налогов фирмами, подконтрольными «ЮКОСУ». 2 июля 2003 г. был арестован один из ближайших компаньонов Ходорковского, банкир Платон Лебедев. Сам главный фигурант отреагировал активизацией предвыборной борьбы. В октябре 2003 г. со свитой помощников он отправился в турне по регионам. Официальной целью было рекламировать объединение «ЮКОСа» и «Сибнефти». Но Ходорковский вел переговоры с губернаторами и особенно интересовался молодежью, повсюду встречался со студентами, силясь завоевать у них популярность. Завершить турне ему не дали, в Новосибирске арестовали и доставили в Москву.
Оппозиция подняла бурю. Ходорковского и Лебедева сразу возвели в «узники совести». Устраивались митинги и демонстрации за их освобождение. Хотя в их бизнесе накопали вполне достаточно. Хищение чужого имущества в особо крупных размерах, неуплата налогов, подделка документов и др. После долгого судебного разбирательства (с пикетами и митингами в их поддержку) Ходорковский и Лебедев получили по 9 лет заключения. Причем им инкриминировали еще не все. Их бизнес был перемешан с кровью. Глава службы безопасности «ЮКОСа» Пичугин был приговорен к пожизненному заключению за убийства мэра Нефтеюганска Петухова, директора московской фирмы «Феникс» Корнеевой, тамбовского бизнесмена Горина с женой, организацию ряда покушений. А сама компания «ЮКОС» была обанкрочена, ее активы перешли к государственной «Роснефти».
Подобные меры оправдали себя не только с точки зрения законности, они сказались на политической атмосфере. В декабре 2003 г. состоялись выборы в Думу. Понаехало 1200 наблюдателей от разных международных организаций. Тыкали Россию носом в «нарушения», в «перекос на государственном телевидении в пользу одной партии». В то, что будто бы «не были соблюдены множество обязательств перед ОБСЕ и Советом Европы», «стандарты демократии». Зато в целом выборы прошли спокойно, без эксцессов. Лидеры прежнего оппозиционного блока «Отечество — вся Россия» Лужков, Примаков, Яковлев и др. еще в 2001 г. предпочли объединиться с президентским «Единством». Сейчас блок «Единство и Отечество — Единая Россия» (вскоре преобразованный в партию «Единая Россия») стал неоспоримым лидером, выиграл 37 % мест в парламенте, с большим отрывом от коммунистов (12 %). СПС и «Яблоко» вообще не преодолели пятипроцентный барьер. КПРФ и «Яблоко» пытались оспаривать результаты в Верховном суде, в Европейском суде по правам человека, но без всякого успеха.
А в руководстве страны нарастали противоречия между президентом и премьер-министром. Касьянов успел провести еще административную реформу по сокращению аппарата государственных служащих. Проанализировав 5 тыс. функций чиновников, 20 % сочли «избыточными» с соответствующими пересмотрами штатных структур. Хотя в выигрыше оказались… бизнесмены. При министерствах возникли частные ООО, которые и стали выполнять сокращенные функции. Разумеется, совсем не бесплатно. Но дальше Касьянов нацелился расчленить одну из основ российской экономики, «Газпром». Решил «либерализовать» газовый рынок, отделить от «Газпрома» транспортировку — газопроводы, промежуточные станции и терминалы, передав их отдельной корпорации. Путин трижды просил его отказаться от такой реформы, премьер-министр настаивал на своем, и президент все же заблокировал решение.
Против ареста Лебедева и Ходорковского Касьянов выступал очень категорически, заявлял, что это «разрушает инвестиционный климат в стране», и Путин публично, перед телекамерами отчитал его, требуя «прекратить истерику». Но премьер-министр сошелся с лидером СПС Немцовым, замышлял с ним какие-то совместные акции. 24 февраля 2004 г. Владимир Владимирович отправил Касьянова и его правительство в отставку. Но и выборы президента 14 марта прошли спокойно, без эксцессов. Граждане привыкли к Путину, симпатизировали ему. Он получил свыше 71 % голосов, далеко обойдя кандидата от коммунистов Харитонова (13 %). Премьер-министром выдвинул Фрадкова, бывшего начальника Федеральной налоговой службы.
А ведь ход событий мог повернуть совсем в другую сторону. Потому что Запад вслед за Югославией развернул операции с «цветными революциями» в бывших советских республиках. Все они осуществлялись по одному сценарию. Оппозиция ведет раскачку, потом объявляет итоги очередных выборов сфальсифицированными, поднимает массы, особенно молодежь… Уж казалось бы, чем американцам не угодил Шеварднадзе? Разваливал СССР, повернул Грузию к альянсу с НАТО. Но он все-таки вел сдержанную линию, остерегался открытых конфликтов с Россией, держался за СНГ. А главное — был уверен, что Грузия под эгидой США станет сильной, богатой, развитой. Но такая Грузия западным державам была совсем не нужна. Им требовалась разменная монета в их собственных играх. Полностью зависимая от них, откровенно русофобская. Для подобных планов больше подходили другие лидеры.
Предпосылки в Грузии сложились вполне подходящие. Экономическое положение оставалось тяжелым, коррупция была обычным явлением. Лидером оппозиции стал Михаил Саакашвили. Его политическая карьера выглядит весьма красноречиво. Он работал в грузинском «правозащитном» центре, по гранту был направлен учиться в Международный институт прав человека в Страсбург. Судя по всему, его сочли перспективным. Саакашвили стал стипендиатом Госдепартамента США, и его взяли для продолжения образования в Колумбийский университет — то самое непростое заведение, где когда-то пестовали «перестройщика» Яковлева. Потом Саакашвили еще стажировался в академиях международного права во Флоренции и Гааге и был принят на работу в американскую компанию «Паттерсон, Белкнап, Вебб энд Тайлер» — она занималась юридическим обеспечением нефтегазовых проектов США в республиках СНГ.
В 1995 г. Саакашвили вернулся на родину, с ходу ринулся в политику, был каким-то образом мгновенно избран в парламент. Сперва подвизался в правительственных блоках Шеварднадзе, потом создал собственную партию «Единое национальное движение». В оппозиции объединился с группировками Нино Бурджанадзе и Зураба Жвания. Они будоражили население, провоцировали общее возмущение условиями жизни в республике. 2 ноября 2003 г. состоялись парламентские выборы. Обнародовали итоги, что победил президентский блок — партия Шеварднадзе «За новую Грузию» вместе с партией Абашидзе «Союз за демократическое обновление Грузии». Но Саакашвили заявил, что это подтасовка, и выиграла оппозиция. Причем ссылался всего лишь на данные каких-то социологических опросов. Выдвинул требование новых выборов и призвал людей выйти на улицы.
Характерная черта сценария: в Сербии ударной силой оппозиции стало молодежное движение «Отпор». В Грузии возник аналог, «Кмара» (в переводе «Хватит!») — и позже выяснилось, что «юридическим партнером» и спонсором организации «Кмара» являлась… американская компания «Паттерсон, Белкнап, Вебб энд Тайлер». Та самая, которая курировала нефтегазовый бизнес в СНГ и в которой работал Саакашвили в период пребывания в США. (Кстати, отсюда понятно, почему Ходорковский — тоже связанный с нефтяным бизнесом — закрутил работу со студентами по разным регионам России.) Началась общая забастовка студентов. Финансирование было очень солидным. Людей свозили в Тбилиси из разных городов (и кормили, платили), сто тысяч молодых манифестантов захлестнули город, вели бессрочные митинги, скандировали свои лозунги. Вмешался и Запад. Международные наблюдатели дружно подтвердили версию Саакашвили, оппозицию открыто поддерживали американские и европейские СМИ, в ее пользу высказывались официальные лица.
22 ноября открылось первое заседание нового парламента, но Саакашвили, Бурджанадзе, Жвания на митинге возбудили народ и повели на штурм здания парламента. В руках держали розы, ими обозначали себя участники акций протеста, и события сразу окрестили «революцией роз». Манифестанты ворвались в зал заседаний. Шеварднадзе, произносившего речь, выгнали с трибуны, он ретировался под прикрытием своей охраны. Уехал в собственную резиденцию, приказал полиции и войскам навести порядок. Но спецчасти отказались поддержать его (ведь не зря же с ними работали американские инструкторы). 23 ноября Саакашвили и Жвания встретились с Шеварднадзе, и он ушел в отставку. Молодежь, заполонившая Тбилиси, праздновала победу фейерверками, рок-концертами. Исполняющей обязанности президента сперва стала Нино Бурджанадзе, а в январе 2004 г. провели выборы, и пост президента занял Саакашвили, премьер-министра — Жвания.
Обозреватели обратили внимание: не только Саакашвили, но и большинство членов нового правительства получили образование на Западе. А курс этого правительства стал уже откровенно шовинистическим и антироссийским. Сразу же чуть не возобновилась война в самой Грузии. Звучали призывы силовым путем подавить и вернуть Абхазию, Южную Осетию. Но в Грузии была еще одна республика, сохранившая автономию, Аджария. В начале 1990-х грузины тоже начали притеснять ее, хотели прижать к ногтю. Аджарцы стали создавать свои вооруженные формирования. Но председатель Верховного Совета Аджарии Аслан Абашидзе поддерживал дружбу с Москвой, с российской мотострелковой дивизией, стоявшей в Батуми. И кроме того, в отличие от Абхазии и Южной Осетии, Абашидзе не стал отделяться от Грузии. Удовлетворился автономией, статусом «особой экономической зоны», имеющей право оставлять у себя таможенные сборы. Поэтому смог договориться с Шеварднадзе, согласившимся на такие условия (вероятно, президент Грузии получил и личные выгоды в «особой экономической зоне»).
Но для Саакашвили и его команды автономия Аджарии и ее связи с Россией вызывали дикое раздражение. Посыпались решения о ее полном подчинении Тбилиси, угрозы направить на нее войска. Аджарцы намеревались сопротивляться. Готовую вспыхнуть войну предотвратила Россия. В Батуми вылетел секретарь Совета безопасности Игорь Иванов. Провел переговоры с Абашидзе, и тот вместе с Ивановым 6 мая 2004 г. улетел в Москву. Насовсем. Автономия Аджарии была ликвидирована. Кровопролития удалось избежать. Но фактически получилось, что дружественную Аджарию просто сдали грузинам. Как видим, политика Кремля оставалась очень неоднозначной…