Книги

Три узды

22
18
20
22
24
26
28
30

Я обалдело открыл рот. Лысый Эльдар вежливо поклонился и сказал высоким, но совершенно бесцветным голосом:

– Добрый день, Максим Викторович. Рад знакомству с вами.

– У мальчика тотальная алопеция, – сочла нужным официально уведомить Эльза. – Нечего на него так пялиться. Это и твои гены тоже.

– Эльза, я же просил… – внезапно прошипел Эльдар, потеряв весь свой бесстрастный лоск, но мать оборвала его, просто подняв ладонь вверх. Не знаю, что это означало, но бедный юнец от невинного жеста рефлекторно вжал в плечи гусиную шею. Интересные у них, видать, отношения – он ее по имени, а она…

Я, наконец, совладал с эмоциями.

– Но почему ты не сказала мне раньше?..

– Ты издеваешься? Ты отринул мою любовь, ты бы отказался и от ребенка. Ты же бросил меня сам, разве нет?

Ясно было, что она загодя взвинтила себя, но пока еще могла контролировать разговор. Приемчики из знакомого арсенала: бросить заведомо ложное утверждение, а сразу за ним – очевидный вопрос, на который мне оставалось ответить только положительно. В разговоре с Эльзой я всегда чувствовал себя этаким клоуном, который едет по канату на моноцикле, удерживая на задранном кверху носу тросточку. Одно неверное движение, и вся конструкция обрушится в тартарары. Сейчас, продолжая эту метафору, мой центр тяжести уже вышел за пределы опоры: в чудесных глазах Эльзы появился опасный блеск. Близилась хорошо известная мне вторая фаза развития скандала, а ведь была еще и третья, терминальная. Боже мой, словно вчера все это было…

– Что же ты теперь от меня хочешь?.. – бестактно ляпнул я, и это было ошибкой.

– Слава Богу, мне ничего не нужно от такого… слабака, как ты, – презрительно бросила она. – Ты что, дружок, совсем на старости лет отупел? Решил, что я приползу к тебе на коленях о чем-то просить?!

Удивительно, как больно резанули мое самолюбие эти примитивные оскорбления. Это была Эльза, господа, она точно знала, куда бить. И, конечно, это были мои застарелые эмоциональные рефлексы, которые намертво въелись в мозг, как у побитой жизнью собаки Павлова. С невероятным трудом мне удалось подавить накатывающую ярость.

– Ну-ну, Эля… Перестань, прошу тебя, – сказал я самым мирным тоном, на который был способен. – Перестань, в конце концов, немедленно…

Это никогда не работало, но все случается в первый раз, и – о чудо! – она вдруг улыбнулась. Пусть саркастично, пусть криво – но все-таки ее губы, сочно накрашенные алым, дрогнули, сообщая, что гроза откладывается. «Перестань немедленно» было нашей шутливой стоп-фразой в те невообразимо далекие времена, когда мы еще могли говорить о каком-то счастье.

Завибрировал телефон. Я мельком глянул на экран, мысленно матерясь. Только этого сейчас не хватало – Нина!

– Ответь, ответь – разрешила Эля, которая улыбалась уже вполне невинно, – мы подождем.

Чувствуя недоброе, я нажал на прием.

– Привет хеменгуэям! – жизнерадостно заорала трубка. – Ну, рассказывай! Как все прошло?

– Нормально… Жаль, что ты не пришла, многое пропустила, – промямлил я, а сам подумал: какое счастье, что тебя тут нет.

– Ах да, снова прости, что посмела у тебя отпроситься. Тут такое шапито завертелось из-за нашего кургана, ты бы знал! Весь институт на уши встал, даже директор сорвал свою почетную жопу с кресла и побежал искать деньги на экспедицию…

Она щебетала о том, какое важное открытие я сделал для науки, схватив ее за волосы, и что это захоронение, как уже говорят разные фантазеры, возможно, часть целой полосы некрополей, простирающейся на много километров вокруг, а я думал, не слушая: говорить или нет? Как-то неправильно сообщать собственной жене о нечаянно обнаруженном ребенке по телефону, не так ли?.. Нет уж, отложим разговор до вечера.