— Да. Мидори училась у него музыке в консерватории. Теперь он, правда, больше не преподаёт, но ещё трудится в консерватории. По-моему, Мидори была одной из его последних учениц.

— А та женщина, что была с ним, — это его жена?

— Да. У них есть традиция каждый год на летние и зимние праздники приезжать в Хаконэ, и я обычно сопровождаю их. У тёти плохое здоровье, к тому же я работаю ассистентом у дядюшки в консерватории.

— Понятно. Значит, вы с Мидори дружны.

— Нет, я бы этого не сказала. Я видела её всего раза три-четыре — здесь и дома у моего дяди. — Эти слова прозвучали абсолютно естественно.

Однако у Фумико явно было что-то на уме, и от этого Дайго чувствовал себя всё более и более неуютно. Несмотря на заранее избранную им оборонительную позицию, он всё же решил попробовать продвинуться хотя бы на один шажок.

— А как часто вы бывали во Франции?

— Я была там трижды, включая тот самый тур.

— А одна вы когда-нибудь туда ездили?

— Нет, я всегда ездила туда с друзьями, а однажды с тётей и дядей.

— И где же вы там побывали? Где проводили большую часть времени? Я вот, например, предпочитаю южные предместья Парижа, нежели сам город. — Эти слова он произнёс, понизив голос и глядя Фумико прямо в глаза. — Мне очень нравится район Луары — Фонтенбло и Барбизон.

Невинно моргая глазками, Фумико сказала:

— Старинные замки на Луаре прекрасны, это верно. Но я пока не бывала нигде, кроме Парижа. Только вечно планирую куда-нибудь съездить, а заканчивается тем, что провожу всё время в магазинах на Елисейских полях. — Фумико поджала губки и беззвучно рассмеялась.

Это выражение на её лице вызвало у Дайго смутные воспоминания. Теперь он наконец понял, кого напоминала ему Фумико, — его бывшую одноклассницу. Они вместе учились в школе в крохотном городке на острове Кюсю, где он родился и вырос. Его родители были бедными фермерами, а вот девочка была из семьи, на протяжении нескольких поколений владевшей частной клиникой. В школе она принадлежала к компании, состоявшей из других богатых детей, и постепенно Дайго утратил с ней всякие контакты, с тех пор они всё меньше обращали друг на друга внимание.

Однажды эта девочка заболела и пропустила две недели занятий. Когда она вышла, она попросила у Дайго его конспекты. Несмотря на то что обычно они мало общались, она попросила их потому, что Дайго считался в классе самым лучшим учеником. Дайго, разумеется, не мог ей отказать, поэтому не только согласился переписать для неё конспекты, но даже выразил готовность принести их к ней домой. Своё обещание он выполнил, и вот однажды, холодным дождливым днём в начале зимы, он принёс их ей домой, где его пригласили в гостиную и налили чаю. Девочка вручила ему прямоугольную коробку, обёрнутую в красивую упаковочную бумагу, сказав, что это подарок для него. Как ему тогда показалось, она хотела, чтобы он поскорее ушёл, что он и сделал, пробыв в гостях не больше пятнадцати минут.

Дома Дайго раскрыл свёрток, содержимым которого оказался набор знаменитых импортных карандашей фирмы «Кросс». Будь это конец истории, о нём не стоило бы и вспоминать, но позже он узнал, что в тот день у девочки был день рождения и, когда он принёс ей конспекты, она отмечала это событие в компании избранных одноклассников. На вечеринке были мальчики и девочки, так что когда в самом её разгаре Дайго явился с конспектами, юная хозяйка поспешила избавиться от него, вручив ему подарок. Впоследствии ему было очень обидно, что она не пригласила его принять участие в празднике, а просто отделалась от него этим набором модных карандашей. Он не то чтобы рвался войти в круг её близких друзей, просто ему было бы гораздо легче, если бы она поступила порядочно и пригласила его на праздник. Атак он чувствовал себя уязвлённым и обделённым. Возможно, она не считала нужным общаться с людьми, принадлежащими к более низкой социальной прослойке.

Позже, уже закончив школу, он узнал, что она поступила в женский колледж в Нагасаки. Наверное, она встретила какого-нибудь симпатичного молодого человека, который был ей ровней, вышла за него замуж, и теперь он унаследует принадлежащую её семье частную клинику.

Семья Дайго была настолько бедна, что не могла себе позволить отправить его, старшего сына, учиться в колледж. Но на способного юношу обратили внимание учителя и пообещали его родителям, что оплату учёбы в колледже и проживания возьмёт на себя школа.

Теперь его родителей уже давно не было в живых, а их крохотную ферму унаследовал младший брат Дайго, он умудрялся вести хозяйство, работая при этом на фабрике.

Та Фумико, что сидела сейчас перед ним, улыбаясь, напомнила ему девочку, попросившую конспекты. Она была похожа на его бывшую одноклассницу и носом, и губами, и даже голосом. Такой тип женского лица стал для Дайго символом всего, что вызывало в его душе целую череду негативных эмоций, включавших в себя такие чувства, как раздражение, обиду и унижение. Не исключено, что он понял это с самого первого момента и всё же неосознанно старался отмахнуться от этого факта.