Утром в понедельник четвёртого апреля детектив Кадзуо Эда из районного отделения полиции Одавары позвонил инспектору Фурукаве в Фукуоку. Он намеревался пролить свет на следующие вопросы. (1) В октябре прошлого года Кохэй Дайго ездил в Париж на конференцию. Существует сильное подозрение, что именно в это время он встретился с неизвестной женщиной и запланировал убийство Мидори Нагахара. (2) Из Токио поступил телефонный звонок от Киеко Сакагучи, сообщившей новые детали, касающиеся таинственной незнакомки. Днём ранее госпоже Сакагучи показали фотографию Аканэ Нагахара. Её попросили подтвердить, не с этой ли женщиной она столкнулась в дамском туалете отеля, но госпожа Сакагучи так и не смогла тогда дать определённый ответ. Позже, однако, она кое-что вспомнила. Когда они вместе собирали с пола высыпавшиеся из сумочки вещи, госпожа Сакагучи разглядела профиль незнакомки. По её словам, у той были проколоты уши, в которых она заметила маленькие золотые серёжки.

Когда госпоже Сакагучи впервые показали снимок Аканэ крупным планом в профиль, она вроде бы не признала в ней той женщины, что налетела на неё в туалете, но в чём заключалось различие, определить так и не смогла. Зато теперь она давала показания с уверенностью. Уши Аканэ не были проколоты, а стало быть, она не могла оказаться той таинственной незнакомкой. У женщины, которую они разыскивали, были проколоты уши.

Тогда детектив Эда ещё раз скрупулёзно изучил все сведения, касавшиеся Мидори Нагахара, и сделал поразительное открытие. Никто из знакомых Мидори, кроме неё самой, не выезжал за границу в последнее время. Мидори же, как выяснилось, путешествовала в одиночку по Западной Европе и в середине октября побывала в Париже. Кроме того, оказалось, что у Мидори были проколоты уши.

Экспресс-почтой Эда отправил в Фукуоку отпечатки пальцев Мидори, взятые с предметов в её комнате, а также одну из её последних фотографий. К этому комплекту прилагалась приписка с указанием группы крови Мидори, которая, как выяснилось, была универсальной.

Взяв отпечатки пальцев, снятые в гостиной Йосими, инспектор Фурукава нашёл среди них такие, что совпадали с отпечатками Мидори. Кроме того, экспертиза установила, что некоторые из волос, подобранных с пола в той же гостиной, принадлежали человеку с универсальной группой крови.

Когда фотографию Мидори Нагахара показали Киеко Сакагучи и другим людям, видевшим таинственную незнакомку на свадебном приёме, все они как один опознали её, дав положительный ответ.

Такое развитие событий привело сыщиков Фукуоки и Одавары к заключению, что убийства Йосими и Мидори явились результатом сговора между Кохэй Дайго и Мидори Нагахара. По версии следствия, эти двое встретились в Париже, где и вступили в сговор, в результате которого Мидори четвёртого декабря отравила Йосими.

Следствие предположило, что Дайго согласился как-то вознаградить Мидори за убийство Йосими, однако подробности этого соглашения пока ещё не были ясны. По-видимому, Дайго готов был убить того, на кого укажет ему Мидори. Но похоже, вместо того, чтобы осуществить вторую часть плана и совершить второе убийство, Дайго предательски убил саму Мидори, вероятно, боясь, как бы она не проболталась об их тайном сговоре.

Вечером шестого апреля полицейское отделение префектуры Синагава выпустило подробную оперативную сводку на Кохэй Дайго, который числился в розыске как важный свидетель по делу об убийстве Мидори Нагахара. В тот же день в университете «J» в Фукуоке на собрании руководства факультета была назначена дата избрания окончательной кандидатуры на место заведующего кафедрой гигиены. На пост профессора Йосими теперь безоговорочно прочили Дайго, чьё имя приобрело широкую известность в связи со скандалом с «Минами фудз». Теперь он получил признание и поддержку общественности, средств массовой информации и даже тех, кто раньше стоял на стороне Йосими. Ко всему прочему, его главный конкурент, профессор частного университета в Кагосиме, снял с голосования свою кандидатуру, сославшись на слабое здоровье. Зато старший лаборант Ямада, хоть и остался при своём мнении, с нетерпением ждал возвращения Дайго в университет.

Однако Кохэй Дайго не вернулся в Фукуоку после своей тайной встречи с Аканэ, произошедшей третьего апреля в Хаконэ. Вечером шестого апреля, когда полиция, вооружившись оперативными сводками, сбивалась с ног в его поисках, Дайго томился ожиданием в зале международных рейсов в Токийском аэропорту. Его самолёт до Парижа должен был вылететь через полтора часа. На его сильно изменившемся лице застыло отсутствующее выражение, когда он, стоя в сторонке, скользил рассеянным взглядом по толпе пассажиров. Глаза его были затуманены, а голову занимала лишь одна мысль — о тёмной гостиной «Шато Шанталь» и о яростно бушующей за её окнами буре.

Ему необходимо было ещё раз опуститься в одно из кресел этой гостиной и всеми пятью чувствами уловить присутствие той иллюзии, что некогда посетила его. И всё же инстинктивно он ощущал, что никогда уже не достигнет своей цели. Предчувствием этим он был обязан не столько своему обычному пессимизму, сколько некоему новому знанию — ведь теперь он понимал, что никому не дано поймать в свои объятия иллюзию.