Джованни стоит у окна, его высокая фигура освещена серым светом пасмурного неба. Дождь стучит по стеклу и стекает по нему, как капли слез. Он не поворачивается, когда она проходит вперед. Он не улыбается, не пересекает комнату, чтобы встретить ее, и не хватает за руки, как обычно. Вместо этого он стоит как статуя, смотрящая сквозь стекло.

– Джи… – Голос Селлины тихо звучит в тишине большой комнаты, она ненавидит это.

– Чего ты хочешь?

Она останавливается, отводя плечи назад. Он знает. Конечно, знает. Но такая реакция… она не ожидала. Она думала, что он поймет. Как он мог не понять?

– Я… мы можем поговорить? О Нино…

– Нет.

Когда он встречается с ней взглядом, Селлина отходит назад. Гнев и недоверие в его глазах сродни стреле, пронзившей ее грудь. Она качает головой, делая шаг вперед. Это не должно было быть так, через некоторое время все наладится. Ей просто нужно немного времени, чтобы помочь Нино прийти в себя.

– Джованни, я должна была…

– Точно, – смеется он, отворачиваясь. Звук горький, уродливый и полный презрения. – Ты должна была. Это то, чего ты хотела все это время? Ты просто использовала меня…

– Не будь таким отвратительным – это ужасно! – кричит Селлина, ее голос повышается. Он намекает на то, что она думает? – Нино мне как младший брат. Ты знаешь это. Ты знаешь меня. Он ни от кого не хотел кормиться. Все пытались две недели. Как ты можешь даже предполагать…

– Почему ты? Из всех возможных людей, почему, черт возьми, это должна быть именно ты? – Он пристально смотрит на нее, его взгляд острый, как кинжалы. Только шум дождя нарушает тишину. Она открывает рот, чтобы заговорить, но Джованни качает головой.

– Убирайся. – Выражение его лица меняется, на глазах выступают слезы. – Уходи. Я не хочу, чтобы ты была здесь. Я не хочу больше видеть твое лицо. Ты сделала свой гребаный выбор.