— Да что говорить? там всё просто: демонтаж и замена труб горячей воды на кухне/в коридоре/в ванной, замена труб холодной воды в ванной и кухне, прочистка канализации в ванной и кухне, смена/ремонт крана или подведение к нему гибких шлангов в кухне и ванной, замена батарей отопления в кухне, спальне, зале (в зависимости от количества комнат), замена полотенце-сушителя в ванной комнате…

Боря перечислил ещё три десятка подходящих позиций. Учитывая все локации и типы работ вместе с выделяемыми на них человеко-часами, убрал верхнюю границу работ и определил по двадцать заявок на одну квартиру. На подъезд выходило триста заявок.

— Так а… не многовато ли? — начал было Коба, силясь сказать свое решительное «но», но причин не мог найти, так как ни за одну из «дополнительных работ» ни он, ни соседи не платили.

— Ну нас же двое, то есть по 150 на каждого, — тут же объяснил Боря. — И по одной заявке в день. Просто надо раскидать на весь месяц. А расписаться заранее, чтобы мне не пришлось объяснять почему я всё сделал сразу.

— А-а-а, — тут же протянул соучастник. — Так вот откуда у вас внедорожник.

— Не-не-не, — заспорил Боря. — Работу то я всё равно всю сделаю. Просто сразу, а не бегая туда-сюда по одной заявке в день. Я не могу сидеть в ЖЭКе, ждать сломанного крана и потом ходить три раза на объект: посмотреть, сходить купить самый дешевый по завету хозяина, поставить, подождать полчаса, дождаться нового вызова, сходить купить нормальный по завету того же клиента после пистонов от жены, и уже сделать всё как полагается. Я сразу делаю всё как надо. А как не надо чаще сделали до меня.

— Понял, понял, молодой человек, — кивнул Коба, перебирая бумаги. — Это просто прибавка к показателям, исходя из зарплатной части… хитро. Эх, где то время, когда сразу делали на совесть? И никаких комплектующих в магазинах не было, а только в ЖЭКе на складе.

Боря, не смея горевать по временам, в которых не жил, лишь улыбнулся, вручил ему пачку бланков, подмигнул и пошёл чистить сливы в ванной. Затем углубился в работу на кухне. Плотность застроек кухонного гарнитура высокая, и чтобы поменять трубы воды, требовалось его отодвигать. Но всему мешала газовая плита с часто безумно-коротким шлангом, которую газовщик один, экономя копеечку и менял на месте. Что мешало ему добавить хотя бы полметра-метр гибкому газовому проводу, кроме экономии, представить было сложно. Так что прежде, чем добраться до труб воды, требовалось перекрыть газ, выдвинуть плиту в режиме «вот-вот порвётся», и лишь потом браться за кухонные гарнитур, устраивая на кухне игру в тетрис.

Это если обычная планировка. При дизайнерской можно было потратить ещё больше времени, чтобы добраться до демонтажа и монтажа труб у стены.

Отодвинув мебель, Боря выглянул в коридор, где Рома только закончил сверлить дырки под держатели трубы горячей воды. Сама по себе она весила мало, но ощутимая длина трубы при наполненности водой увеличивала вес многократно и требовала крюков в стене. К тому же за неё всегда могла зацепиться хозяйка, что вздумает убрать паутину из углов, встанет на стульчик, а затем падая, ухватится на трубу. Исходя из техники безопасности, труба должна держать не только свой вес, но и такие вот экстремальные немотивированные нагрузки. Проблема лишь в том, что сами они держатся часто за стены в десяток сантиметров глубины и просто не рассчитаны на такие нагрузки.

Но самое гнусное, что трубы в коридоре приходилось изгибать, так как коридор даже не думал быть строго-ровным. И плутая из кухни в коридор через стену, по той же стене, что делала изгиб под дверь в зал в сорок пять градусов, вновь выравнивалась при завершении в туалет, где снова делал изгиб у потолка, но уже под девяносто градусов.

— Так, иди на кухню запилы под батарею делай, — тут же перенаправил сотрудника Боря, прикидывая как удобнее справиться с этой задачей при прокладке труб.

Рома, что предпочитал тяжелую музыку, словно испытывал особое удовольствие от громкого звука перфоратора. А чтобы не было скучно, перерывы между сверлением дополнял распевкой гроулингом и кашляя, пил чай с ромашкой, заботливо предоставленный старушкой, которая вилась за ним хвостиком.

Только он не учёл, что тело после утренней «работы» уже подустало, да в обед юноша измотался «в конец». Поэтому, когда рыжий сделал все дырки в квартире номер 15, ощущал себя медузой, распластавшись в любимом кресле Кобы. Но рядом с ним вновь образовалась бабушка с блинчиками. Она же смахивала ему пот платком и засовывала один за другим в рот, чтобы руки не пачкал.

— Сарочка, но что же это получается? — заметил эту несправедливость Коба, вскоре вернувшийся по заявкам с пачкой бумажек в большой папке. — Им и наши деньги, и еда, и забота?

— Мося, я тебя умоляю, — отмахнулась от него старушка. — Он же такой худенький. Смотри сам — ручки дрожат.

Рома показательно поднял руку. Дрожала она и пальцы. Даже добавил:

— Во, во, а мне ими ещё партию играть.

— Сара, ну ты бы отошла от молодого человека. Таки неизвестно что он этими руками до тебя делал. И что там ещё за партия. Вдруг у тебя от неё появится сыпь?

— Мося, а что, если я не против поиграть? Сыпь — не худшее, что с нами было.