— Я в порядке, — ответил Нейт, но это было скорее шепотом. Он прочистил горло и снова попытался. — Я в порядке.

— Ладно. Но тебе лучше не вставать. Иногда, после обморока…

— Я не падал в обморок, — Нейт нахмурился. — Я споткнулся. Об это, — он указал на автокресло.

Я снова замолчала.

— Так о чем же письмо?

Но Нейт не ответил. Вместо этого он смотрел прямо перед собой, бормоча что-то типа «этого не может быть». Когда стало очевидно, что он мне ничего не скажет, я подошла к тому месту, где записка выпала из его руки, когда он «споткнулся», и подняла ее с пола, что было нелегко, держа на руках ребенка. Мне нужно было присесть с прямой спиной и взять эту записку. Я должна поблагодарить Марен за то, что все эти годы она таскала меня с собой на уроки балета.

Несколько раз я прочла это письмо, и с каждым разом мое сердце билось все чаще.

— Святое дерьмо, Нейт. У тебя есть дочь.

Наконец он посмотрел на меня.

— Я передумал. Мне не хорошо. Я умираю.

— Ты не умираешь.

— Умираю. Моя жизнь проносится перед глазами.

— Ты не умираешь, — я еще раз взглянула на письмо. — Ты просто… папочка.

Он застонал и обнял свой живот.

— Не говори этого слова.

— Хорошо, не буду. Но я думаю, что это правда, — я положила письмо на стол рядом с дверью, прямо около его ключей. — Кто такая Рейчел?

Нейт вздохнул и на мгновение закрыл глаза.

— Это женщина, которую я встретил в прошлом году на семинаре по налоговому праву.

— Встретил?

— С которой переспал, — он сжал губы.