Если бы мама не жила так лихорадочно в последние месяцы, возможно, как более опытная и взрослая, она бы заметила первые признаки новой беды. Олю тошнило по утрам, иногда кружилась голова. Некоторые запахи просто сводили с ума. Она сначала резко похудела, а потом поправилась на несколько килограммов, хотя внешне выглядела стройной, как тростинка. Часто болел живот, но, занятая уходом за бабушкой, работой в стационаре, поступлением в медицинский колледж, девушка не обращала внимание на эти боли.

Оля загружала себя работой, чтобы отключить голову и избавиться от отчаяния. «Не думать, не вспоминать, не мечтать, не планировать», — это был новый лозунг ее жизни.

День прошёл, и ладно.

Наступил новый — отлично.

На улице жарко — значит, лето.

Идёт дождь — близится осень.

Бабушка съела две ложки каши и улыбнулась — счастье.

Простая жизнь, примитивные чувства.

Не жизнь, а выживание.

В ноябре Оля заметила, что к тянущим болям в животе прибавилось странное ощущение: будто кто-то постоянно щекотал брюшную стенку изнутри. Любимые джинсы застегивались теперь с трудом. Если раньше она бегом спускалась по лестнице, то сейчас поймала себя на мысли, что двигается осторожно. Организм включился в работу по защите новой жизни, а сознание ещё не догадывалось о ее существовании. Раскрыла глаза на проблему, как всегда, баба Аня.

Однажды, когда Оля бежала к бабушке в больницу через сквер возле дома, она услышала своё имя и остановилась. Оглядевшись, она увидела стайку пенсионерок, сидевших на скамейке. Наклонив головы к бабе Ане, они внимательно ее слушали.

— Олька Звонарёва. Вот шалава! Сначала жизнь Шереметовым испортила, а теперь ещё и дьявольское отродье в пузе носит.

— Ладно тебе, Анюта, хватит девчонку клевать! Не лезь сама в чужую жизнь и к тебе никто не полезет, — заступилась за Олю старушка с узлом седых волос на голове.

— А откуда ты знаешь, что она беременная? — поинтересовалась другая.

— Да ты на неё посмотри. Грудь в лифчике не помещается, джинсы на животе того и гляди лопнут. Лицо отечное, один нос торчит. Ясно дело, залетела.

Оля на ватных ногах вышла из кустов и побрела обратно. С ребёнком своё состояние она никак не связывала. Даже мысли такие ей в голову не приходили. После изнасилования в качестве профилактики нежелательной беременности ей сделали массаж матки и вкололи какое-то лекарство. Они с мамой успокоились, а тут… на тебе… получи новый подарок судьбы.

На полдороге она остановилась и поехала в больницу. Сразу направилась к главврачу, который так по-отечески отнёсся к ней в начале лета и даже помог с поступлением, и рассказала о ситуации. Он молча выслушал ее, а потом позвонил знакомому врачу. Из кабинета гинеколога Оля вышла в полуобморочном состоянии. Как приехала домой, совершенно не помнила.

У себя в комнате Оля разделась и подошла к зеркалу. Все выглядело так, как сказала глазастая баба Аня. Втянутый ранее живот и правда слегка округлился. Лицо отекло и покрылось темными пятнами. Изнутри Оля опять почувствовала щекотание и положила руку на это место. Кто-то стукнул в ладонь.

Девушка села на диван и уставилась в чёрный экран телевизора. Слез не было, мыслей тоже. Она тупо пыталась осознать новую информацию и отказывалась в неё верить. В этом положении и застала ее Галина Семёновна.

— Ты почему меня не сменила? — упрекнула она дочь и прошла сразу на кухню.