— Горячо, — недовольно отвесила Вера, убирая от себя тарелку.

— Ну так дуй давай. Маленькая, что ли?

— Сама подуй.

— Вот ещё! Не хочешь, не ешь. Тебя никто не заставляет.

Ели молча. За поглощением пельменей каждый из них думал о своём. Был слышан лишь звук ударяющихся о стенки тарелок ложек, коими орудовали трое проголодавшихся детей. Тарелки быстро опустели, но желудки требовали ещё. Нелли налила добавки. Себе же отлила лишь немного юшки, так, чтобы хоть чем-то заполнить ноющий живот.

— Что-то ты себе пельмешек добавить забыла, — заметил Вадим, заглядывая в тарелку сестры.

— Маме оставила. Голодная придёт, хоть чего-то перекусит. Всё же не на голодный желудок спать пойдёт.

— Аа, — только и ответил Вадим, снова принимаясь за свою порцию ужина.

Услышав ответ сестры, Вера внезапно отодвинула тарелку от себя.

— Надо Ване оставить. Он тоже голодный, — тихо промолвила она, с опаской взирая на старших.

Вадим кинул в её сторону взгляд, полный гнева.

— Ты что, сдурела? — возмущённо воскликнул он строгим властным голосом. — Нам самим жрать нечего, а ты ещё о нём печёшься. Он нам никто.

Сказав это, он снова принялся за еду. Нелли промолчала.

— Но ведь он тоже голодный, — выдержав паузу, возразила Вера.

— Вот пусть идёт к себе и поест там. Его дом в ста метрах от нашего.

— Но ведь там живут плохие люди, — снова подала слабый голос сестра. — Папа говорил, что там с ним может произойти что-нибудь плохое.

— Папа его привёл, пусть он его и кормит, — проглатывая очередную пельмешку, выдавил из себя Вадим.

— Нелли, скажи, — всё никак не унималась девочка, пытливо всматриваясь в старшую сестру.

Но та всё молчала, вычерпывая ложкой последние капли юшки из опустевшей тарелки. В душе она понимала, что поступала неправильно, но ничего с собой поделать не могла. Тот мальчик, который жил вместе с ними последние несколько месяцев действительно был чужим. Отец обошёлся с ними слишком жестоко, приведя его в их дом, а затем и вовсе оставив одних. И это была большая проблема для их семьи, которую надо было рано или поздно решать.

— А где он? Где Ваня? — неожиданно для себя поинтересовалась она.