— Да… И уже не первый раз. Твою мать я тоже хотел выдать за Воротынского. Еще за Льва Константиновича, но Вика была против. Может, и правильно… Воротынский схоронил уже вторую жену к тому моменту, а Вике совсем не хотелось быть третьей. Много слухов ходило про… Но я хотел всячески породниться с ними — любыми средствами, ибо так мог спасти наш род от долгов…

— Вот как?

— Да… Пришлось залезть в долги после одного очень крупного Прорыва на моей территории, который мы ликвидировали всем миром, и эта ниточка до сих пор тянется за мной. А твоя мать возьми да и выскочи замуж за Михаила Скалозубова, выскочку и авантюриста, как я считал! Эх, Вика… бросила меня один на один с Воротынскими и их прихлебателями… Как и Настя…

— Почему? Она уехала учиться.

— Ох, не пудри мне мозги! Замучил я ее своей ворчливостью, старый дурак… А ты… — он впервые посмотрел прямо на меня. — Скалозубов… Черт, как будто с Михаилом разговариваю… Зачем ты вообще пришел?

— Хотел помириться с вами, раз уж у моего отца не получилось.

Саблин хмыкнул, и тут же закашлялся.

— Смотри теперь, Скалозубов, раз уж мне от вас никуда не деться… Смотри за Настей! Воротынский не упустит своего, ибо ему тоже есть что терять! Ни старший, ни младший не станут мириться с поражением.

— О чем вы?

— С недавних пор Император смотрит на них косо. Говорят, что сегодня-завтра он вообще может лишить их всякой милости. Вот они и ищут способ укрепить почву под ногами. Однако если в этот клубок влезешь ты со своими правами на их собственность…

Саблин ухмыльнулся и слабо засмеялся.

— Прости, Евгений… Скажу как есть. Когда-то я написал на твоего отца донос в инквизицию.

— Правда⁈

— Да, и мне очень стыдно за этот лживый поступок. Но я ненавидел Михаила. Страшно ненавидел за то, что он забрал у меня Викторию… Вот Лев Константинович и подсказал способ, как вернуть ее… Доносов тогда было море…

— Вы хотели, чтобы она разошлась с моим отцом, если его признают нексопоклонником?

— Да, а еще публично покаялась и присоединилась к обвинителям, ибо иного способа сохранить доброе имя и статус в таких делах не существует. А Лев Константинович дал слово, что он возьмет ее в жены даже после такого позора. Не получилось…

— Она не отреклась от него?

— Нет. Железная женщина была твоя матушка, а я не видел этого в ней… Хотя мог бы догадаться, она же Саблина! Виктория угрожала, что в любом случае останется с Михаилом. Обещала пойти с ним хоть на плаху, хоть сбежать на сам Нексус! Она даже обещала закричать на процессе — «Слава Пожирателю миров», если потребуется… Я обливался холодным потом, и думал, что она сошла с ума, вдруг у нее реально хватит духу… К счастью, процесс закончился ничем, а Виктория все же поехала с Михаилом в Сибирь, и умерла тоже там… Мы даже не попрощались.

На глазах у князя проступили слезы. Он вытянул руку и заерзал по подушкам. На туалетном столике стояла рамка с фотографией, на которой была изображена мать Жени, Виктория Петровна Саблина. Тут ей было чуть-чуть меньше, чем Насте — восемнадцать, не более.

— Спасибо, — ответил Саблин, когда я помог ему взять снимок. — Сделай для меня еще кое-что, раз уж ты здесь…