– Я не могу здесь применить свою силу, даже не смотри на меня так! Ты справишься Тео, я верю в твоё горячее сердце, и оно обязательно сюда вернется снова.

– Кошмар! – Теодор в сердцах резко свернул в сторону, оставляя всех в недоумении. Ялуна отрицательно потрясла головой на попытку лорда Орланда что-то крикнуть ему в след. Жестом она попросила всех успокоиться и не мешать ей. После этого Ялуна скользнула в узкий переулок догонять Теодора.

Теодор вошел в пустой храм, и остановился, глубоко вдыхая горьковатый запах свечей и благовоний. Под куполом храма светилась огромная сфера, освещая все кругом голубоватым светом. Это было око Аша, ему возносил молитвы народ Ашварума.

За его спиной скрипнула дверь, и послышались мягкие крадущиеся шаги. Не оборачиваясь, спрятав руки в карманы, и расправив плечи, Тео разочаровано произнес:

– Интересно, кто виновник всех препятствий на нашем пути, и почему что-то нужно обязательно выстрадать?

– Чтобы ценить то, что ты приобрёл. Человек обычно ценит именно то, за что заплатил своим страданием, так говорят пилигримы. Каждый рожденный – это ученик, душа которого познает уроки мироздания. Когда человека лишают свободы, он узнает её цену. Когда человек болеет – он больше ценит здоровье. Когда человек борется за любовь, пытается её уберечь или пронести на протяжении всей жизни, тогда он осознает, за что он борется и как это ему дорого. Как говорит мой отец, все познается в сравнении. Радость более светлее после беды, а беда не так страшна после оставленной радостью надежды. – Ялуна подошла к нему поближе и обняла его. – Почему ты так сильно огорчен, Тео?

Теодор медленно повернулся, коснувшись её щеки. В его глубоких чёрных глазах, она разборчиво увидела дрожащую нежность. Он улыбнулся, и тень от его длинных ресниц легла на его скулы.

– Я нашел здесь приют своему сердцу, мне откликнулось теплом девичья душа и я не хочу, чтобы это тепло тлело без меня. Я хочу узнать тебя поближе, Ялуна. Мне так много хотелось бы тебе рассказать. Я хотел бы отправиться с Аядаром и Лукашем, но. … Но я действительно связан клятвой. Я поступаю на службу в гвардию первого лорда, и мне надлежит отправиться в поход к границам Элии. Как же мне теперь быть? У меня есть мой долг и это новое чувство. Раньше я бы не особо переживал поводу вернуться домой, но сейчас передо мной стоят твои глаза и сердце моё не хочет тебя отпускать. Что это? Скажи мне, что ты чувствуешь то же самое!

– Мне … мне очень грустно, Тео. Я то же не хотела бы расставаться, мне так хорошо с тобой, но и уехать с тобой я пока не могу. Выходит такова наша судьба, но если она отразилась на линиях руки, значит, мы обязательно ещё встретимся. Такое странное чувство в душе, оно то колет в сердце, то пылает обжигающим пламенем. Я буду ждать тебя, Теодор. Давай поклянемся под этим оком Аша, что встретимся здесь ровно через два цикла!

– Целый год, это же так долго! – Теодор тяжело вздохнул и прижал её к своей груди. – Хорошо, я клянусь под всевидящим оком верховной справедливости, что вернусь на это место, к этой девушке ровно через два цикла, чтобы взять её в жены! И пусть Аш благословит мой путь туда и обратно! Ты ведь согласна теперь называться моей невестой, хранить мне верность на протяжении этих двух циклов, а после этого стать моей женой?

– Пусть силы небес хранят тебя на твоей службе, и пусть твоё сердце хранит мой образ, и пусть это чувство зовется любовью, – вторила ему Ялуна. – Я согласна стать твоей невестой и верно ждать твоего возвращения, мой рыцарь.

Теодор склонился над ней и поцеловал её в мягкие губы, сжимая всё крепче тонкий девичий стан. Ялуна словно податливая глина в любящих руках ваятеля, прильнула к нему всем телом, отвечая на этот страстный первый поцелуй. Его сердце наполнялось любовью, она стало таким огромным, что ему казалось, что оно вот-вот вырвется из груди, а она была уверена, что её душа навеки прильнула к нему, и где бы он ни был, она всегда будет незримо следовать за ним, ожидая момента их встречи. Она запоминала его запах, его жесткие вьющиеся волосы под своими пальцами и его крепкие руки. Он запоминал тепло её бархатной кожи, вкус её губ и трепет её тела. Сияние ока обволакивало их, и им обоим стало казаться, что на них сверху обрушилась горячая, сбивающая с ног волна, которая, сближая, уносила их далеко, за пределы разума. И этот круговорот страсти мог бы быть для влюбленных бесконечным. Они ещё долго целовались бы, шепча друг другу всякие глупые на первый взгляд нежности, если бы не призывающие звуки барабанов. Нехотя, Теодор позволил ей вытащить себя из храма и отправится на праздник.

Это были моменты, когда устав от забот, от многочисленных трудностей, которые то тут то там поджидали возрождающееся государство, от тяжелого труда, от разлук, люди могли оставить все хлопоты и беды позади, забывшись в веселье, музыке и танцах. Именно на таких больших празднествах племена перемешивались и выглядели по-настоящему единым народом, где в хороводах танца сливались и бандерлоги и миасары, и пилигримы, наконец, научившиеся отплясывать румбу. Эти праздники всегда были зрелищны: яркие возведенные прямо до неба пылающие костры, быстрый ритм барабанов, многоликий народ, тела которых были разукрашены яркими отличительными символами, демонстрации талантов и способностей, подносы с угощениями и вызывающие крики поединков. Все это переплеталось в один большой и экзотический танец.

Рагнар и Мирадас, как им было и положено, облачились в белоснежные одежды, которые только выгодно подчеркивали их стройные тела, смуглую кожу и черноту вьющихся длинных волос.

А Аядар позволил себе прийти в простой одежде тимерекского охотника, в коротких штанах и распахнутой безрукавке. Его тело было разрисовано яркими красными символами их клана, он был весел, то и дело, отвечая на приветствия многочисленных друзей из разных племен, обнимаясь на каждом шагу и раздавая шутки.

Майя только и успевала наблюдать за всем происходящим, умудряясь держаться поближе к Кей и не упускать из виду Аядара.

Но уследить за всем было просто невозможно, это даже было не под силу цепкому и проворному Лукашу, который едва успевал за виновником торжества. В такой толпе народа можно было запросто потеряться.

Тео и Ялуна были уже среди танцующих, причём она тут же и обучала его этому жгучему танцу, хохоча до упаду с его серьёзных стараний.

Аядар смиловался над ним и, пригласив сестру, под музыку барабанов и под взгляды восторженных соплеменников он показал Теодору, что может мужчина вытворять в этом ритме.

Кей краешком глаз наблюдавшая за Майей, подтолкнула её локтем и шутливо спросила: