На первый вопрос могла ответить полиция. У них были необходимые ресурсы и доступ к документам, в которых содержались нужные сведения. Возможно, она где-то работает, и тогда ее можно будет найти по номеру социального страхования. Или у нее есть родственники, которые знают, где она. Миссис Франклин сказала, что к Кейти Гифорд не приезжали родственники, но это не означает, что их нет в живых. Иногда люди просто не общаются. Уинтер мог бы по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз он виделся с матерью в последние годы ее жизни. Но это не означает, что он не знал, где она живет.

Открыв глаза, он увидел, что Андертон и Собек стоят и смотрят на него. Он даже не осознавал, что закрыл глаза. Эту привычку он имел с детства. Когда глаза открыты, очень просто отвлечься от важного – слишком много внешних раздражителей, различных визуальных стимулов. А с закрытыми глазами думать и концентрироваться гораздо легче. Собек напряженно изучал Уинтера, словно пытаясь влезть внутрь его головы. Уинтер просто смотрел в ответ, не испытывая под тяжестью его взгляда никаких эмоций. Андертон держала в руке телефон. У Уинтера сложилось впечатление, что она только что поговорила с кем-то и у нее есть новости.

– Что? – спросил Уинтер.

– Хорошая новость и плохая. Хорошая – Кейти Гифорд жива. Плохая – она отказывается говорить с полицией. Не хочет иметь ничего общего с Гифордом. Говорит, что хочет поскорее забыть об этой части жизни.

– Что ж, значит, придется приехать к ней с щипцами для выдирания ногтей. Сразу заговорит.

– Это бы сработало. Проблема в том, что она теперь живет не в Ванкувере. И даже не в Канаде.

– А где она?

– В штате Айдахо. В маленьком городе под названием Нордман.

– Тогда чего же мы ждем?

– До Айдахо километров восемьсот-девятьсот.

– Нам нужно с ней поговорить, Андертон. Она съехала от него прямо перед убийством Изабеллы. Это не простое совпадение. К тому же лучше нее Гифорда не знает никто. Она может сообщить нам бесценную информацию.

– Вы меня не слышите. Это не все равно, что до супермаркета доехать. Нам придется ехать туда с утра до вечера. А потом, после разговора, столько же времени ехать обратно. Всю ночь провести в машине.

– А кто говорит про машину? – улыбнулся Уинтер.

Аэропорт Баундари-Бэй состоял из двух взлетно-посадочных полос и нескольких беспорядочно разбросанных строений. По большей части это были ангары и ремонтные цеха. С юга аэропорт граничил с водами пролива. В здание они вошли все вместе. Впервые Уинтеру не пришлось стоять в очереди на паспортный контроль – не потому, что здесь не соблюдались требования безопасности, а потому что кроме них пассажиров не было. Женщина, которая проверяла его паспорт, была не менее серьезна, чем все остальные сотрудники таможни, с которыми ему приходилось сталкиваться в жизни. Когда-то граница США и Канады считалась самой длинной неохраняемой границей в мире. Все изменилось после теракта 11 сентября. Теперь самолеты были оборудованы разведывательной аппаратурой, работали спутниковые системы наблюдения, а в районах с максимальной угрозой использовались тепловизоры.

Принадлежащая Собеку маленькая «Сессна» была заправлена и готова к взлету. Она стояла на площадке перед ангаром, сияя и переливаясь на ярком августовском солнце, и выглядела совершенно новой. Казалось, ее только что выкатили с производства. Уинтер, Андертон и Собек зашли на борт, пристегнулись и надели наушники. Пилота звали Дэн. Он повернулся и пожал всем руки. Ему было за пятьдесят, и он общался со всеми с позиции «плавали-знаем». Проведя все необходимые манипуляции, Дэн вырулил на взлетную полосу, и совсем скоро они приступили к разгону. По сравнению с пассажирским лайнером, они взлетели гораздо быстрее и разгон занял меньшее расстояние. Оказавшись над водой, самолет стал резко набирать высоту, его качало и трясло. На высоте в три тысячи метров они выровнялись и взяли курс на восток. Внизу тянулись бескрайние леса. Насколько хватало взгляда – везде были деревья, от горизонта до горизонта во всех направлениях.

– Я тут думал… – начал Уинтер.

– О чем? – повернулась к нему Андертон. В наушниках ее голос звучал на тон выше.

– О Билли Гифорде. Сейчас мы очень мало что знаем о нем достоверно, но мы можем предполагать. Какой у него уровень дохода, как вам кажется?

– От среднего до средне-высокого. У него большой дом в хорошем районе.

– Да, и это сразу же наводит на мысли. Каким бы хорошим специалистом он ни был, я сомневаюсь, что он может позволить себе иметь такой дом за деньги, которые он зарабатывает на съемке свадеб.