Та обнаружилась на кухне. С пузырьком обещанного йода.

- К экзекуции готов, - заявил Роман.

Женька усмехнулась и кивнула на стул.

Он послушно сел и приподнял бровь. От этого движения заболела щека. Но Роман Романович был мужик – Роман Романович и виду не подал. Женя же демонстративно открыла пузырек с йодом и сунула ему в руки.

- А ватку? – не растерялся БигБосс.

Женька молча развернулась к шкафчику, вынула оттуда пакет с ватой и еще один флакончик. Моджеевскому повезло: пока Женя искала йод, под руку попалась перекись. Впрочем, устроить ему пытку йодом до сих пор хотелось. А лучше – зеленкой, чтобы долго помнилось. Но этим мечтам сбыться было не суждено, и Женя со всем смирением перед несправедливостью законов Вселенной принялась обрабатывать антисептиком ссадины, полученные Моджеевским по собственной дурости. А он, как последний идиот, сидел и разглядывал ее сосредоточенное на его ранениях лицо, едва держась, чтобы не разулыбаться и не испортить торжественность момента, тогда как больше всего хотелось сгрести ее в охапку и целоваться.

- Я цветы потерял, - глупо сообщил он, когда она перешла к его рассеченной губе.

- Какие еще цветы? – проворчала она. – Какого черта тебя вообще принесло?

- Подснежники… весна же.

Женя наконец закончила возиться с его лицом, выбросила вату, отобрала у него йод. Все это вместе с перекисью медленно и торжественно расставила по местам и, усевшись напротив, повторила свой вопрос:

- Какого черта тебя принесло?

- Мириться, - вздохнул он и тут же поправил себя: – В смысле – просить прощения. В смысле… я без тебя не могу. Нихрена без тебя не получается.

- Было бы желание, - вздохнула Женя, - и получиться может что угодно.

- Да в том-то и штука, что я без тебя ничего не хочу! Лежал бы и смотрел в потолок. Но каждое утро вставай и тащи свою тушу куда-то, потому что надо… Я люблю тебя, Жень, слышишь? Я очень сильно тебя люблю.

Женя замерла, вспомнив свои бесконечные разговоры с потолком, лицо стало застывшим. Успела подумать о том, что куда больше ей хочется разговаривать с живыми людьми. Но уже в следующее мгновение квартира огласилась звонком. Коротким, но настойчивым.

- Ты кого-то ждала? – осторожно спросил Роман, едва переведший дух после своего признания.

- Никого я не ждала! – буркнула Женя, и без незваных гостей выбитая из колеи, и поднялась. – Небось бабу Тоню принесло.

Но в этом утверждении Евгения ошиблась. Когда она открыла дверь, ей пришлось лицезреть на своем пороге господина Уварова. Видимо, сегодня пред ее ясны очи решили явиться сразу все раздражающие факторы. В смысле – мужики, выносившие ей мозг.

- Что же вы не уйметесь никак, - вместо приветствия выдохнула Женя.

Уваров стоял перед ней весь красивый, как обычно, ухоженный и с большим бумажным пакетом, источавшим божественный аромат пирожных из кондитерской на набережной, популярной среди приезжих, шатающихся у пляжа.