– Эм… – Она поправила шляпку, пытаясь скрыть страх и волнение. – Райлих, ты не мог бы взять себя в руки?

От ее испуганного вида он опомнился, и тьма отступила.

– Что ты здесь делаешь? – осторожно спросила Агата.

– Работаю.

Секундное замешательство, и на лице Агаты появилась улыбка.

– Отлично! – Она подошла и, схватив его ладони, стала отчаянно трясти. – Вот и мы с жителями города считаем, что действия лорда Вагнера – преступление самого высокого уровня! Из-за его листовок у десятков семей пропали питомцы!

– И мы уже изменили формулировку, что принимаем только бездомных, – поспешил заметить главный ученый Солтивэля.

– И ничего это не изменило! Просто теперь перед тем, как нести бедных животных к вам, всякие проходимцы пачкают их в грязи! – возразила Агата, горя праведным гневом.

– Мистер Дарк? – Лорд Вагнер упер руки в бока и уставился на Райлиха.

Агата тоже повернулась к нему. Самое время было объяснить ей, зачем он здесь, и Райлих пытался просчитать возможные варианты развития событий в зависимости от его действий. Обстоятельства складывались не в пользу Агаты.

Под «тихо решить проблему» вряд ли лорд Малиган имел в виду удовлетворить требования протестующих. Все же магполиция была на стороне лаборатории, так как она разрабатывала зелье, заказанное министерством обороны.

– Агата, мы можем переговорить наедине? – спросил Райлих.

Она неуверенно кивнула, и они отошли в сторону. Лорд Вагнер остался стоять на месте, явно не собираясь никуда уходить. Райлих наложил небольшой полог тишины, чтобы никто не мог их подслушать. Он собирался уже сообщить Агате горькую правду, что она только зря тратит время, но взгляд ее широко распахнутых голубых глаз тут же свел решимость на нет. С такой наивной, детской надеждой она на него смотрела, что он почувствовал себя извергом. А ведь ранее Райлих думал, будто излечился от ее чар.

– Агата, хоть я и сочувствую всем, кто потерял питомцев, мне нужны веские основания, чтобы заставить лорда Вагнера отказаться от выкупа животных, – как можно мягче сказал он.

– Но ведь они тоже живые существа! И многих попросту украли у хозяев, – с отчаянием возмутилась она.

– К сожалению, ответственность лежит на тех, кто ворует животных, а не на лаборатории, – ответил Райлих.

Ее глаза наполнились слезами. Она на секунду отвернулась и поднесла руку в тонкой кружевной перчатке к лицу. Райлиху захотелось обнять ее, утешить, но он тут же пресек этот порыв. Не хватало идти на поводу у старой как мир уловки – женских слез.

– Я попробую уговорить лорда Вагнера показать животных тем, кто потерял недавно своих подопечных, – нашел он компромисс, мысленно говоря себе, что это уступка протестующим, а не Агате.

В конце концов, ему нужно было уговорить знатных леди вернуться домой. Для всех же остальных это стало бы маленькой победой и поводом разойтись.

– А если обвинить лорда Вагнера в жестоком обращении с животными? В Тавероне же есть такой закон…