– Да ты всю зиму простуженный был! – ответил я и пошел вниз открывать двери гостю. По пути я нарвался на злой взгляд Мирии. Ну, извините, забыл, что вы тут спите.
– Фух, хоть у тебя тепло всегда, – сказал Рон, снимая свою шубу и вешая ее на вешалку у входа.
– Чаю? Водки? Глинтвейна? – спросил я у гостя.
– Глинтвейна, только горячего. А поесть чего найдется?
– Ты по делу или как обычно? – уточнил я, наваливая тушеной капусты с говядиной на тарелку.
– Сегодня, как ни странно, я по делу, – кивнул монах, принимая тарелку. – В наш храм пришла благодать. – Я замер с чайником в руках, повернулся к Рону. – Вот-вот. Я-то не надеялся уже, но светлые сущности пришли в храм. Я думаю, ты долго ждал этого события… Погоди! Я не дам сносить церковь!
– Я не собирался сносить ее. Я думал вынести ее за пределы города. Рон, ты о чем думал?
– Извини. Но не могу я без доброй молитвы. Влад, правда, я не хотел, – развел руки Рон.
– Ладно. Факт свершился. Напиши объявление перед храмом, чтобы у меня там народ не помирал. Тир, значит, очухался от нашего удара?
– Вашего… Видимо, да. Весна время молитв и славной работы. Сила растет.
– Сообщу об этом нашим, а ты с объявлением не затягивай. Я надеюсь, это все новости?
– Ну… Да все-все. Успокойся. А хотя нет, ты своим стражникам скажи, что я не буду стоять на стене, они надоели мне вестников присылать.
На подоконник сел Борис и постучал. Я отпер окно, запуская птицу.
– Я им говорил, но они ставки на тебя делают.
–
– Какие?!! – Рону чуть плохо не стало.
– Неважно. Но я тоже ставку поставил, и пока ты играешь в мою пользу.
– Темные твари, вам лишь бы поглумиться над святым человеком!
– Ешь, пока не остыло, святой человек. Борис! Мля! Хватит жрать из посуды!
–