– Я выйду на несколько минут, – решительно заявила Натали. – Если Барент попытается сбежать или возникнут другие непредвиденные обстоятельства, делай именно то, о чем мы договаривались. Я не шучу, Мелани, и не потерплю промашек. Твоя собственная жизнь зависит от этого. Если ты не сделаешь того, что должна, можешь не сомневаться: члены Клуба Островитян прикончат тебя, впрочем я опережу их. Ты поняла меня, Мелани?

Джастин смотрел на нее с легкой улыбкой.

Натали круто повернулась и направилась к выходу. В темноте перед ней кто-то метнулся в сторону и исчез в столовой. Джастин двинулся следом. На площадке лестницы слышался шорох, из кухни тоже доносились неясные звуки. Девушка остановилась в прихожей, не убирая пальца с красной кнопки. Кожа головы болела от клейкой ленты, которой были закреплены электроды.

– Я вернусь до рассвета, – пообещала она.

Джастин улыбнулся, лицо его сияло в слабом зеленом свечении, лившемся со второго этажа.

Зубатка ждал уже более шести часов, когда из дома Фуллер наконец появилась Натали. Это не входило в заранее проработанный план. Он дважды нажал кнопку передатчика, который Джексон назвал «раздолбанной рухлядью», и присел в кустах, посмотреть, что происходит. Он еще не видел Марвина, но знал, что, если увидит, сделает все для спасения своего старого главаря от мадам Вуду.

Быстрым шагом Натали пересекла двор и остановилась у ворот, пока неизвестный Зубатке белый ублюдок открывал их. Не оглядываясь, она перешла улицу и повернула направо, к переулку, где прятался он, вместо того чтобы идти налево к машине Джексона. Это был условный сигнал, что за ней могут следить. Зубатка еще три раза нажал кнопку передатчика, сообщая тем самым Джексону, что надо объехать квартал до условленного места встречи, потом присел ниже и стал ждать.

Как только Натали скрылась из виду, из ворот дома Фуллер выскочил человек и, пригнувшись, бросился к противоположной стороне улицы. В свете фонаря Зубатка заметил, как блеснула сталь ствола. Большой автоматический пистолет.

– Черт, – прошипел он, выждал еще минуту, убедиться, что больше никого нет, и, прячась за припаркованными машинами, проскользнул на восточную сторону улицы.

Зубатка не знал этого человека со стволом – он был слишком мал для того ублюдка, который открывал ворота, и слишком белым для Марвина. Бесшумно добежав до угла, он прополз под кустами и высунул голову. Девушка уже прошла полквартала и теперь собиралась переходить на другую сторону улицы. Тень с пистолетом медленно скользила за нею. Зубатка четыре раза нажал кнопку передатчика и двинулся следом. Черные брюки и ветровка делали его практически невидимым.

Он надеялся, что Натали отсоединила детонатор от этой чертовой Си-4. От взрывчатки Зубатке становилось не по себе. Он видел, что осталось от его лучшего друга Лероя, когда этот безумный малый подорвал шашку, которую таскал при себе. Зубатка не боялся смерти – он не надеялся дожить и до тридцати, но хотел лежать красивым в большом гробу, в своем лучшем семисотдолларовом костюме и чтобы Марси, Шейла и Белинда плакали над ним.

Предупрежденный четырехкратным сигналом, Джексон рванул по улице и прижался к левому тротуару, чтобы прикрыть Натали, пока она открывала дверцу машины. Тот, с пушкой, обеими руками схватил оружие, установил его на крыше припаркованного «вольво» и начал целиться в ветровое стекло машины с той стороны, где сидел Джексон.

«Похоже, вечером у мадам Вуду был не один чай со сливками, – подумал Зубатка. – Видать, здорово достали старую шлюху». В своих бесшумных пятидесятидолларовых кроссовках он подбежал к белому ублюдку и сделал подсечку. Тот ударился подбородком о крышу «вольво», и Зубатка вдобавок треснул его лицом о стекло, после чего выхватил пистолет и на всякий случай зафиксировал пальцем курок. «Людей убивают не люди, – рассуждал он, оттаскивая тело подальше от тротуара, – а поганые стволы».

Джексон дважды нажал кнопку своего передатчика и завел мотор. Зубатка оглянулся, убедился, что человек с винтовкой без сознания, но дышит, и только тогда спросил:

– Эй, братишка, что происходит?

– С девушкой все в порядке. Что у тебя? – Дешевый микрофон и слабая мощность исказили голос Джексона.

– Ублюдку с большой пушкой не понравилось твое лицо, старик. Сейчас он отдыхает.

– Как отдыхает? – проскрежетал голос Джексона.

– Дремлет. Что с ним делать? – У Зубатки был нож, но они решили, что, если в таком фешенебельном районе будут обнаружены трупы, это может повредить делу.

– Тихо оттащи его куда-нибудь, – ответил Джексон.