— Ну, на корабле всего четыре системы «Перст», — пояснил я свою мысль: — значит и оператор, когда планировали модификацию судна, не планировался, иначе установок было бы пять и вы без труда нашли бы кого-нибудь более квалифицированного, чем я.

— На самом деле установок на корабле пять, — хмыкнул Хонн, после чего добавил: — и предыдущий оператор дронов как раз ушел из экипажа из-за того, что капитан у него её забрал.

— И зачем капитану две системы «Перст»? — мне это было не понятно.

— Ему не надо, а вот его вактолианке очень даже надо, — произнес Хонн и издал дребезжащий звук, не распознанный Лингво.

— Вактолианка здесь? А почему я ее ни разу не видел?! — произнести название женской расы синекожих оказалось сложновато для моей гортани и я закашлялся, после чего уточнил: — И зачем она ему?

— Затем же, зачем и всем мужским особям самки, а конкретно эта вактолианка ко всему прочему может заниматься прокачкой чакр сутками напролет, — глаза Хонда заслезились и он принялся часто-часто моргать нижним веком.

— Э?! Ты хочешь сказать, что на судне пять систем «Перст» и одна из них предназначена для бесполезной женщины?! — возмутился я, впрочем, повышение тембра моего голоса никак не было воспринято вактолианцем.

— Кому и бесполезная, а вот я бы не отказался иметь её в перерывах между вахт, — ответил он, исполнив еще одно завистливое слёзоиспускание с последующим морганием.

Сопоставив слова Хонна с тем, что однажды услышал от Мегеля, до меня дошло, что капитан корабля где-то нашел такую особь, для которой занятие сексом не доставляло дискретного чувства оргазма, но при этом циркуляция энергии имела место быть. В свое время я интересовался вопросом удовлетворения сексуальных потребностей и то, о чем смог узнать, на «корню» лишило меня желания заниматься самоудовлетворением.

Дело было не в порицаемых оставшимися на далекой Земле сверстниками действиях правой рукой, а в том, что при симулировании коитуса происходило «забивание» чакр. Обмен энергиями, как и вхождение в резонанс соответствующих торсионных полей, все это было направлено природой на развитие чакр, но только при условии замкнутости цикла.

— Слушай, я в космосе не так давно, но мне казалось, что где-где, а уж на космических станциях проституток должно было быть более чем достаточно, — вспомнив о так и не реализованной идее зайти на торговой станции в публичный дом, нейтральным голосом произнес я.

— Не знаю куда смотрели твои родители пока ты рос, но о жрицах Пустоты знает каждый ребенок, — осклабился он, выражая свое удивление.

Краткий экскурс вактолианца о том, что разумные, занимающиеся сексом со всеми подряд, имеют не просто «забитые» чакры, а «грязные» чакры, позволило по новому взглянуть как на идущие из самой древности традиции брать в жены и наложницы только девственниц, так и на то, почему этим «бизнесом» добровольно заниматься никто не хочет.

Не хочет по крайней мере до того момента, пока его или её чакры не окажутся в настолько плачевном состоянии, от постоянного вступления в резонанс с чужеродными торсионными полями, что энергетическое тело, отвечающее не только за поддержание физической оболочки, но и за подпитку тонких тел, не начнет корежить, что непременно отразится как на астральном, так и на метальном уровне.

— Я смотрю ты хорошо разбираешься в тонких телах, — прозвучала похвала с моей стороны.

— Да, это так! — патетично топнул ногой Хонн.

— Скажи мне тогда, зачем нужно прокачивать чакры, если имплантаты технорасы не используют энергию из биополя, а получают её напрямую из Эфира? — задал я очередной вопрос.

— Затем, что мы, вактолианцы, хоть и вошли в содружество рас, но не считаем предлагаемый путь развития правильным! — удивил он меня.

— А почему? — последовало от меня закономерное удивление.

— Ты знаешь, что уничтожить атмическое тело невозможно? — ответил он вопросом на вопрос.