Ева встретилась с высокомерным и холодным взглядом наследника, который подействовал не хуже пощечины. Он не верит, что у нее получится принести зелье! Вспыхнувшее бешенство упростило перевоплощение в волка настолько, что девушка почти не ощутила трансформации. Но в новом теле она уже могла не прятать свое раздражение за вежливостью и заметно оскалила зубы. Не в угрозе, нет, просто захотелось напомнить этому мерзавцу, что не он один умеет причинять боль. Вер только еще шире улыбнулся, ему явно нравилось выводить унижениями Еву, и она это понимала, но ничего с собой поделать не могла.

Владыка не стал ничего говорить, а Ева не стала на него смотреть. Она боялась, что важность положения уступит его желанию остановить ее. А потому, когда Бальдр начал зачитывать заклятье, и внешнее кольцо перехода вспыхнуло алым светом, девушка не сдержала облегченного взрыкивания. Теперь уже никто не остановит ее. Зачитав заклятье, Бальдр бросил волчице сердце. Девушка поймала его в воздухе, и в тот же миг окно перехода распахнулась под лапами.

Ева рухнула в пыль, подняв тем самым туманную взвесь вокруг себя. С трудом сдержала чих. Поднялась на дрожащие лапы и в пару прыжков оказалась подальше от места приземления. Мотнула головой и потерла глаза лапой. Пыль забила все, что можно. Глаза страшно саднило, а нос свербел и ничего не чуял. Пара минут мучительной борьбы, и она все-таки не выдержала — чихнула. Ее могли услышать, но сейчас такая мелочь не важна.

Она действительно оказалась в городе Праха. Но во всем многообразии ароматов этого места было и то, чего быть не должно. Запах крови, много крови в городе, слишком много даже для жертвоприношения, если лисы проводят его, в чем Ева сомневалась. А еще были запахи других оборотней. Их было много. Откуда здесь веры? Но до ответа она не додумалась. Со следующим ударом сердца мир превратился в арену боя.

Ее рвали на части, грызли, пытались добраться до горла сразу полтора десятка обращенных вервульфов. Обращенные волки всегда намного меньше рожденных, и совсем не страшны веру чистой крови, но их было много, и они нападали сразу со всех сторон. Стоило ей повернуть голову, как в противоположный бок пыталось вгрызться сразу несколько глоток. Ева отбивалась отчаянно, больше ориентируясь на слух, чем на зрение. Сколько длилась схватка, она не знала, но в конце концов, противников становилось все меньше и меньше. Ей даже стало казаться, что и ее раны не так сильны, что все еще кончится хорошо, а возможно, ей удаться сохранить нормальное лицо и тело, не изуродованное множеством шрамов.

Она с наслаждением впилась в глотку очередному подобию волка, когда на нее накинули сеть. Светящееся золотом магическое плетение придавило ее к земле, словно на нее рухнула скала. Она пыталась подняться, но ничего не выходило. Вдруг ноздри уловили знакомый аромат. Бальдр, выродок! Ева зарычала и рванула зубами несколько ячеек сети. Источник запаха приближался медленно, наслаждаясь победой, а Ева бессильно скалила зубы и проклинала этого наследника. Как она могла ему поверить? Как мог Владыка доверять и любить его столько лет? Мерзкий предатель!

На корточки, перед распластанной в пыли Евой, присел незнакомый мужчина, только теперь девушка заметила отличия в запахе. Их было не так много, но этого волка она никогда раньше не видела. Это точно не Бальдр, но раз их запахи так похожи, значит он прямой родственник наследника. Но кто? Она знала всех в семье Бальдра, а этот ей совершенно не знаком.

Мужчина погладил волчицу по огромной, измазанной в крови голове и тихо заговорил:

— Что, изнываешь от любопытства? — он наклонился ближе, уперся рукой в шею волка. Полы его камзола согнулись, и Ева отчетливо поняла — у мужчины нет левой руки. Рукав просто заправлен в карман. — Ты не волнуйся, — он повертел промокшей от крови перчаткой и принялся стаскивать ее с руки зубами, — Бальдр будет убит очень скоро, ведь это он убил тебя, наследница первого клана! — он зашвырнул перчатку подальше от себя в пыль, а веры вокруг принялись счастливо поскуливать. — Я сделаю все, чтобы он как следует заплатил за твою смерть и за мою руку! А когда твой Владыка закончит с местью, я возьмусь за всех вас. Для того, чтобы сошел оползень по весне, нужен лишь маленький камушек, брошенный в нужном месте и в нужное время. И ты, моя милая Ева, станешь таким камушком.

После этого мужчина выпрямился, а девушка, наконец, поняла, кто ее сюда заманил. Родной брат наследника клана.

Мужчина с характерным звуком извлек из ножен кинжал. Ева в очередной раз зарычала и дернулась всем телом. Узкий серебряный клинок сверкнул в лунном свете. А Ева испытала настоящий ужас. От клинка исходил густой запах рябинового масла! Девушка увидела, как однорукий роняет ножны, как медленно заносит руку для решающего удара. Услышала, как свистит воздух, как легко серебряный клинок входит в ее горло. Страшна даже не сама боль, а тот жар в горле, словно она проглотила само пламя. Ощутила сквозь пелену боли, как выгибает в судороге ее тело, как ломаются несколько костей. Поняла, что глаза больше уже ничего не увидят. И почувствовала онемевшим языком потоки крови, которые наталкиваясь на зубы, застревали и прорывались наружу толчками, в такт останавливающемуся сердцу.

И вот, на фоне бесформенной мути в глазах появляется Умиротворяющая Калика. Она протягивает руку, желая прекратить страдания, и дарит, наконец, такой желанный покой.

Неоновые цифры на интерактивном прямоугольном будильнике показали восемь утра. Секунда тишины, и в комнате заиграла спокойная мелодия перелива нескольких флейт, каждые десять секунд она нарастала, наливаясь громкостью. Честно говоря, я проснулась примерно за минуту до активации будильника, но глаза соизволила открыть только после того, как музыка основательно придавила уши. Лениво выключила мелодию. Пошел отсчет следующего таймера времени. А для меня начался новый день.

Парой рывков села, потерла лицо, восстанавливая мыслительный процесс. Нет смысла долго раскачиваться, поэтому, напрягая спину, перемещаюсь с одной стороны кровати на противоположную. Там, как и всегда, стояла моя маленькая колесница. Инвалидная коляска, специально купленная в европейской компании. Она практически не имела спинки. Маленькое сидение и максимальную узость самой коляски, чтобы легко, точнее относительно легко передвигаться по квартире. С момента появления этой черной красавицы с красным ободком на спицах колес, моя жизнь стала намного проще.

Если раньше не проходило и пары месяцев, как моему, пусть не коню, но пони, требовался ремонт, то с этой уже больше года без эксцессов. Дальше акробатический этюд с проверкой тормозов, а то уже было такое, что падала вместе с коляской при попытке туда пристроиться. Потом задерживаю дыхание, дабы не сглазить, и перемещаю свои полупопия на сидение. Следом подтягиваю ноги, иногда мне кажется, что нервные окончания возвращаются к жизни, но конкретно сегодня такого чувства не было, так что устраиваю лапки поудобнее и на кухню.

Там все, как полагается — поставить чайник, в чашку насыпать кофе и включить маленький ящик. Прислушиваюсь к себе и в который раз убеждаюсь, что завтраки — это не мое. Нет чувства голода, сколько его не ищи, хотя родители требуют, чтобы я питалась по утрам. Щелкнул вскипевший чайник. Слегка развернула коляску и взялась за пластиковую ручку. Нужно развернуть ее в обратное положение, но не получается одной рукой. Мысленно чертыхнувшись, ставлю чайник на стол и дотягиваюсь до чашки, которая пристроилась на гранитной столешнице гарнитура.

Заправляюсь кофе, пару минут ощущаю недовольство желудка по поводу такой бурды и натощак, а потом, все еще позевывая, направляюсь в ванную. Там провожу непозволительные полчаса. Утренние процедуры состоят из таких же занятных акробатических этюдов, но когда ты раз за разом исполняешь одни и те же трюки, они уже перестают быть таковыми, и становятся обыденностью.

Возвращаюсь в спальню, быстро высушиваю волосы и навожу несколько слоев штукатурки на свою мордашку. А следом начинается веселый, как сказал бы игроман, квест под простеньким названием «Оденься, как можно быстрее». Для начала нужно достать одежду из шкафа и в сотый раз пообещать себе купить с зарплаты шкаф-купе, чтобы раскрытие дверей больше не требовало лишнего времени. Затем забраться на кровать, потому что в коляске можно только переодеть верх, но вот брюки можно натянуть на себя только лежа. Если с блузкой проблем нет, то вот брюки натягиваются одновременно с игрой в червяка. Сначала натянуть штанишки до бедер, а уже потом, перекатываясь с бока на бок, довершить процесс. Вернуться в коляску и застелить, наконец, кровать.

В общем, на все ушло около пятнадцати минут. Я уже хотела двинуться в сторону своего кабинета, когда в дверь нетерпеливо позвонили. Несколько коротких и пронзительных трелей заставили меня вздрогнуть, а через пару секунд из подъезда донеслось:

— Зойка, чтоб тебя! Хватит спать, засоня! — вопил, конечно, Егор, а кого еще могло принести тогда, когда все приличные люди стоят в пробке на работу?