— Да, но это лучше, чем штопать чулки и прятать деньги от пьяного папаши, — фыркнув, вступила в разговор Алики. — Или попасть в какой–то непонятный переплет с переодеванием.
— Не скажите, сударыня, — улыбнулся ей Рет — Ратус. — Все зависит от того, что из этого выйдет.
— А что должно выйти? — живо отреагировала Алики.
Рет — Ратус обвел взглядом обеих своих подопечных, усмехнулся и спросил:
— Вы непременно хотите это знать?
Алики затрясла головой. Наора нерешительно кивнула.
— Прямо сейчас?
Алики замерла от предвкушения, а Наора повторила движение более уверенно.
Рет — Ратус задумчиво почесал подбородок, снова обвел девушек взглядом и, пробормотав: «А почему бы, собственно, и нет?», резко встал и быстро вышел из комнаты.
Девушки переглянулись, но так и не произнесли ни слова, пока их таинственный наставник и покровитель ни вернулся. В руках у него был тот самый большой продолговатый ящик, который Алики недавно назвала детским гробиком.
Рет — Ратус приказал девушкам освободить стол, и те бросились выполнять его распоряжение. Они были чуть напуганы, хотя Алики сразу поняла, что никакой это не гробик, слишком легко держал его Рет — Ратус. Да и не похож он был вовсе на гробик — так, простой деревянный ящик…
Водрузив ящик на освобожденный от платьев, шемизеток и прочих женских штучек стол, Рет — Ратус повозился с замочками, откинул крышку и отшагнул в сторону, давая девушкам возможность рассмотреть, что там находится внутри.
Те подошли к столу с некоторым трепетом, но заглянув, тут же сменили настороженность на недоумение, а недоумение на умиленные улыбки.
— Ой, какая прелесть, — невольно вырвалось у Наоры.
В ящике лежала самая красивая кукла, которую когда–либо могла существовать на свете! Не кукла, а мечта любой девочки! Да что там девочки — мечта любой женщины, в которой, как известно, девочка не умирает до самой старости. Она была прелестна. Какие у нее были волосы! Какие глаза! А как живо выглядело лицо! И кожа словно настоящая… Черты кукольного лица и пропорции тела, впрочем, были совсем не детскими — кукла изображала зрелую молодую женщину. И кого–то довольно смутно это лицо напоминало…
Наора невольно провела кончиками пальцев по кукольному личику. Подернутая румянцем щека была не деревянной или фарфоровой, как можно было ожидать. Кукла казалась сделанной из полупрозрачного стекла телесного цвета и чуть отливала золотом. Но это не могло быть и просто стеклом, потому что, когда с позволения Рет — Ратуса Наора взяла куклу в руки и невольно покачала ее, та оказалась довольно–таки легкой.
Что–то полузнакомое, полусказочное шевельнулось в голове Наоры, но догадка не успела сформироваться в голове полностью, когда она услышала возглас Алики:
— Да это же карамельная кукла!
Рет — Ратус кивнул подтверждая.