Я посмотрела на небо, на положение звезд, провела мысленные линии, соединяя известные мне светила… и едва не закрыла себе рот рукой. Милостивый Пантелей и Святая Луиза! И этот ответ я едва не озвучила! Ужас сдавил горло невидимой удавкой.

– Наверное… пара часов, – с трудом выдохнула я. – Не знаю…

– Мне здесь не нравится. – Джема дернула плечом. – Не по себе как-то.

– Понятное дело. Мы сидим неизвестно где, вокруг ни души, лишь песок и камни. И неясно, как мы будем отсюда выбираться. Мало приятного.

– Дело не в этом. – Джема помолчала.

Я похолодела, подозревая, о чем она думает.

– Я странно себя чувствую…

Она осеклась, не завершив фразу.

– Наверное, не стоит здесь болтать, – прошептала через минуту. – Вдруг поблизости какие-то хищники? А у нас ни огня, ни оружия. Лучше не привлекать к себе чужого внимания.

Я кивнула и мысленно порадовалась такому решению Джемы. Я не хотела признавать, что опасалась ее вопросов.

«Время трудных вопросов, да?» – прозвучал в голове мужской голос. Я сжала кулак. На пальце блеснуло тонкое серебряное колечко. Я накрыла его второй ладонью, пряча от света звезд и взгляда Джемы.

Так мы и сидели – плечо к плечу, кутаясь в занавески и ожидая рассвета.

Он наступил через два часа семнадцать минут, как я и думала.

Мир вокруг посветлел.

Песок – нет.

Он остался таким же черным, словно впитавшим вечную ночь.

Насколько хватало взгляда, тянулись черные волны песка, кое-где их протыкали обугленные останки башен, зданий, шпилей… Древний город, утонувший в дюнах вместе со всеми его жителями. Где-то под нами были дворцы и мосты, храмы и святилища, ресторации и театры. Остался лишь песок, камни и ужас, навечно впаянный в самую большую яму скверны.

Равилон.

Его черные пески невозможно не узнать.

Джема придушенно всхлипнула. Карие глаза Ржаник расширились от нахлынувшей паники, щеки так сильно побледнели, что девушка стала напоминать привидение, которых, по слухам, полно в проклятых песках. Казалось, еще миг – и Джема свалится в обморок.