11

КРУГИ АДА

После приведенного нами разговора Лонгсворд, не оглядываясь, бежал по улицам. Голова его пылала, он бежал так, будто хотел скрыться от своих мыслей, как от убийцы который преследовал его.

Он остановился у чугунного парапета набережной. Эдвард смотрел на черные волны, отражавшие небо, покрытое свинцовыми густыми облаками… Он подумал о самоубийстве. Но вдруг перед ним возник образ Антонии.

Он должен был жить потому, что чувствовал себя обязанным сделать ее счастливой. Он хотел видеть ее безмятежной, веселой… Он должен был жить для предстоящей борьбы с человеком, подлость которого ужасала его…

Он думал о ребенке… Бартон предлагал узаконить его!

Как можно подумать об этом всерьез!

Разве он не принадлежал ему, Эдварду, и ей, Антонии?…

Ему представлялась картина, наполненная огнем и кровью. Ему грезился страшный вихрь, из которого доносились до него вопли, проклятия жертв… Затем глухие толчки, предшественники опустошительных взрывов…

Наступила ночь.

Лонгсворд бесцельно, спотыкаясь, как слепой, брел по улицам.

Он ничего не видел перед собой… Он видел только то, что происходило в его мозгу, в его совести, где шевелились какие-то странные и угрожающие тени… Это было безумие отчаяния.

Вдруг Эдвард вздрогнул.

Чья-то рука легла на его плечо.

Человек, одетый в черное, с тросточкой в руке, возник перед ним словно призрак.