— Что будем предлагать начальнику штаба?

Бохан почесал затылок:

— Есть тут одно соображение. Цепляемся за какой-нибудь пятачок, высаживаем туда штурмовой батальон. Он захватывает высоту, занимает оборону… Потом постепенно втягиваем войска. Другого ничего не вижу.

Покрутили, помозговали, по всему выходило — комотряда предлагал дело. Вышли на генерала Гусева, доложили свои соображения.

А вообще соображения соображениями, а обстановка не нравилась ни Герасимову, ни Бохану. Большая колонна, ее «духи», видимо, еще в поселке засекли. Потом они «блуданули», уперлись носом в тупик, с одной стороны обрыв, с другой — скалы. И, поняв свою ошибку… начали разворачиваться. Это на узкой дороге, где может пройти одна машина. Начали с задних машин, оттянули одну, другую, отцепили прицепы… Было видно, что разворот колонны займет часов 6–7, не меньше.

Откровенно говоря, «духи» не упустили бы своего шанса ударить по завязшей на узкой дороге колонне мотострелков, но, как выяснилось позже, спасло только одно обстоятельство: была пятница, выходной день для мусульман. Позже пленные «духи» расскажут, что в четверг командир укрепрайона отпустил своих подчиненных.

Когда предложение Герасимова — Бохана на ЦБУ прошло, выяснилось, что тот самый «пятачок» для высадки десантно-штурмового батальона, кроме них, захватывать некому.

Генерал Гусев лишь с тревогой спросил:

— Войдете?

Что мог ответить спецназ?

— Войдем.

Были подняты самолеты. Они отбомбились грамотно. Ибо Герасимов просил только об одном: обработать, прежде всего, склоны, а не само ущелье. Иначе они завалили бы камнями единственную узкую дорогу.

Словом, отряд Бохана вошел в ущелье, саперы по ходу сняли несколько мин, спецназовцы прикрывали их, обстреливали подозрительные участки гор.

Итак, теперь по замыслу операции отряд спецназа должен был захватить «пятачок», к этому времени колонна мотострелков разворачивается и втягивается в ущелье, а высадившийся десантноштурмовой батальон обеспечивает выдвижение бригады.

Однако война есть война. И, как в шутку спрашивали фронтовики: «Что самое неприятное на поле боя?» И отвечали: «Неприятель». Так и здесь.

Когда спецназовцы вошли в ущелье, Герасимов заметил удобный, достаточно пологий склон и приказал механику-водителю бронетранспортера ехать туда. И как только БТР стал заезжать на гору, с ее склона соскользнул защитный маскировочный полог, и первое, что увидел комбриг, была направленная на них счетверенная зенитная установка — мощнейшее оружие, которое «духи» использовали против авиации. А расстояние до установки метров пятьдесят, не более. Считай, через минуту-другую их начнут расстреливать практически в упор.

Бронетранспортеру развернуться негде, и Герасимов подает команду: «Покинуть машину!» И вовремя, только они успели спрыгнуть с брони и укрыться за близлежащими камнями, как «духи» открыли сильнейший огонь по бронетранспортеру. Пули были разрывные, он вскоре вспыхнул, загорелся.

Вместе с комбригом Герасимовым БТР покинули командир роты Корчагин и разведчик Арсенов.

В это время над головами спецназовцев стали пролетать снаряды с характерным воющим звуком.

Это мотострелки из 70-й бригады на дороге Калат-Газни развернули систему «Ураган» и обстреливали ущелье специальными снарядами, начиненными «лепестковыми» минами.